– Сергей, во всех справочниках пишут, что вы – воспитанник харьковского футбола. И только некоторые вспоминают, что вы начинали в «Карамельке» в Жданове, что вы «донецкий»... Как оказались в Харькове?

– Наша команда выступала в финале детского турнира «Кожаный мяч» в Нежине.Там меня заприметил старший тренер футбольной академии Харьковского спортинтерната Семен Ефимович Геев. Именно он и пригласил меня.

– В Харьковском спортинтернате той поры было много интересных футболистов, ставших впоследствии звездами первой величины...

– В спортинтернате учились Владимир Бессонов, Юрий Сивуха, позже – Андрей Канчельскис... У нас были хорошие тренеры. Многим я обязан Николаю Кольцову. В свое время он играл за киевское «Динамо», стал чемпионом страны 1961 года, поэтому для нас он был несомненным авторитетом. Благодарен по жизни первому футбольному наставнику Валерию Борисовичу Сидорову, который тренировал нас, мариупольских мальчишек, в «Карамельке».

– Нашел фото той команды, где вы, еще совсем юные, со своим тренером...

– Серьезно? Действительно, «Карамелька»? (Оживление). А у меня такое фото не сохранилось...

– Обязательно пришлю этот снимок.

– Спасибо огромное! Это были незабываемые времена, ведь все только начиналось, и все было еще впереди – победы и поражения – тоже.

– Вы стали чемпионом мира среды юношей 1977 года и вас пригласили в Киев...

– Нет-нет... Чемпионом стал уже как игрок киевского «Динамо». В команду меня пригласили в январе 1976-го. В мае закончил спортинтернат, до августа поиграл еще за «Металлист», а потом вместе с Сивухой приехали поступать в институт физкультуры. Тогда же написали и заявления в «Динамо». Но там было не до нас – в команде как раз разгорелся конфликт между тренерами и игроками, которые требовали отстранить Лобановского с Базилевичем от руководства команды. Помните?

– Да. Тогда не то чтобы искрило, а полыхало – настоящий мятеж против нагрузок...

– Следовательно ни Лобановский, ни другие не хотели принимать какие-то кадровые решения. Мы же с Юрой в институт не поступили, поэтому и поехали обратно доигрывать сезон за «Металлист». А под конец сезона, где-то в ноябре, когда все улеглось, о нас опять вспомнили. Вернулись в Киев, и нас сразу же забрали в армию...

– ?

– А тогда так было принято – мы же были призывного возраста. Правда, служить пришлось всего полтора месяца. После «школы молодого бойца» «дослуживали» уже в команде – динамовцы к тому времени уже вернулись из отпусков.

– А где проходили службу?

– Во внутренних войсках под Киевом, где тогда была часть № 3217. Теперь она, кажется, в столице, на Подоле.

– Ваш дебют за «Динамо» пришелся на игру со «Спартаком».

– Да, 28 апреля.

– Помните тот матч?

– Конечно! Мы тогда играли в Киеве и обыграли спартачей – 3:0.

– Волновались...

– Лобановский, нужно отдать ему должное, был очень тонким психологом. Если бы он сказал мне, что я буду играть, за день до матча или раньше, я бы, наверное, волновался, а возможно, и «перегорел» бы. Но о своем участии в поединке я узнал буквально где-то за час до начала матча. Перед объявлением состава Васильич позвала меня к себе. Говорит: «Сережа, ты выиграл чемпионат мира среды ровесников.Теперь будешь играть против взрослых. Но ты чемпион, значит ты – лучший. Помни это! Никого не бойся – ты должен быть уверен в себе! В том матче я, как говорили потом, сыграл хорошо.

– То есть со «Спартаком» вы просто не успели испугаться?

– Выходит, так (смеется). Я те первые для меня слова Валерия Васильевича всегда вспоминал, когда выходил на поле. И это мне помогало. Важно, чтобы первый шаг был успешным – от этого во многом зависит, каким будет дальнейший путь. Лобановский это хорошо знал и понимал. Я все одиннадцать лет, проведенных в «Динамо», чувствовал поддержку Лобановского.Такое отношение тренера очень важно для игроков. Это также школа, уроки Лобановского, я их использую в работе уже со своими подопечными.

– В 1980-м футболисты сборной СССР стали бронзовыми призерами московской Олимпиады. Многие страны по политическим мотивам, а точнее – из-за введения советских войск в Афганистан, бойкотировали Игры. Известно, что тогдашнее спортивное руководство ставило перед спортсменами задачу получить максимальное число высших наград. Как расценили ваше третье место?

– Если бы нас тренировал не Бесков, то расценили бы, возможно, плохо...

– Как, например, четырьмя годами ранее, когда олимпийскую «бронзу» сборная получила под руководством Валерия Лобановского?

– Совершенно верно. Москва предвзято относилась к Украине, и футбол не был исключением. Но скажу, что награды Олимпиады – любого достоинства – дорогого стоят. Конечно, нашей задачей было первое место, поверь стремились к этому, но и соперники у нас были достойные.

В то время и сборная ГДР, и команда Чехословакии были одними из сильнейших не только в Европе, но и в мире. Не уверен, что кто-то (даже если бы бойкота и не было) мог составить им конкуренцию на Играх. В полуфинальном матче с немцами мы имели шансы, которые не использовали, но соперники объективно были лучше. За третье место мы обыграли югославов – тоже очень сильную команду.

– Известен стишок, который вам, наверное, часто напоминают: «Гол с подачи Буряка забивает Балтача. В этом личная заслуга Леонида Ильича!». Помогало партийное руководство достигать высоких спортивных результатов?

– Впервые услышал этот стишок уже в Англии, куда уехал в 1988 г. По телевидению шла передача об известной советской балерине. Рассказывая о брежневской эпохе, она привела эту пословицу. Я едва с кресла не упала от неожиданности! (Смеется.) А что касается идеологии... Мы воспитывались на определенных идеалах, ценностях, и они, считаю, не были сплошь плохими. Для нас понятие Родины, спортивной чести не были пустыми звуками! Когда выходили на поле, мы не за деньги играли.Такое отношение к делу стараюсь воспитывать и у детей.

– В год Олимпиады сборная СССР стартовала также в отборе на чемпионат мира. В двух первых матчах вы встречались с исландцами и довольно уверенно победили их. В Рейкьявике – 2:1, а в Москве – 5:0. В обоих поединках хорошо играл Андреев – в Москве два гола забил. Да и вообще 1980 год стал лучшим бомбардиром чемпионата СССР. Он хоть и играл в Ростове-на-Дону, но был воспитанником украинского, луганского футбола. Каким он был нападающим, с точки зрения защитника?

– Сергей один из, так сказать, тяжелых нападающих, против кого пришлось играть. Как, кстати, и Валерий Газзаев с Рамазом Шенгелия. Я действовал «персональщиком» и знаю, как нелегко было противодействовать им, особенно – один на один. Они были игроками высочайшего класса: сильные, быстрые, умные футболисты, особенно опасные в штрафной площадке. Ни на миг не давали расслабляться. Постоянно нужно было быть максимально собранным. Каждый из них был яркой индивидуальностью, к каждому нужно было подобрать свой «ключик». Но я справлялся. И товарищи помогали – сзади надежно страховал и «подчищал» Толя Коньков... Против Андреева, Газзаева, Шенгелия было трудно, но и приятно играть – они делали свое дело, однако уважали футбольный труд других. Ребята эти – мои большие друзья.

– Следующий матч играли уже в мае 1981-го – против Уэльса на выезде. Писали, что это была самая сильная валлийская команда за все годы. Перед матчем с вами британцы выиграл все матчи в рамках отбора – дважды у турок, по разу у исландских и чехословацких футболистов. Вы не дали им забить – 0:0.

– Я тогда персонально играл против Иана Раша. Знаменитый игрок, обладатель Кубка чемпионов в составе «Ливерпуля». Но нам забить ему не удалось.Та игра была для нас удачной.

– Потом сборная СССР побеждала: в Москве и Измире – турок, в Тбилиси – сборную Чехословакии. И вот ответный матч с валлийцами в Тбилиси. Если выиграете, есть «путевка» на мундиаль, нет – возможны, как говорится, варианты. Перед поединком травмы у Чивадзе, Бессонова. Говорят, под вопросом было и ваше участие в матче...

– Я тогда повредил голеностоп и почти не тренировался – больше лечился. Мое участие в матче было под вопросом до последней минуты. Но врачи сумели поставить меня на ноги.

– В центре обороны вместе с вами появился московский торпедовец Юрий Суслопаров – тоже, кстати, воспитанник харьковского футбола, который выступал и за «Карпаты». Это помогло найти общий язык?

– Мы все находили между собой общий язык! У нас тогда хорошая команда была – не только в футбольном, но и в человеческом смысле. Все были профессионалами. Юра – не исключение.

– Выиграли – 3:0 и впервые за последние 12 лет вышли в финальную часть чемпионата мира...

– В матче с Уэльсом я снова получил серьезную травму, которая поставила под угрозу мою поездку на чемпионат. Я даже пропустил тренировочный сбор в Испании. По прогнозам врачей сборной, мне на восстановление нужно было три месяца. Но киевские медики вновь сотворили чудо – через месяц я снова был в рядах сборной.

– На чемпионат со сборной поехали сразу трое тренеров – Бесков, Лобановский и Ахалкаци, взгляды которых на футбол очень отличались. Как такое «ноу хау» восприняли сами футболисты?

– Знаю, некоторые говорят, что им это мешало. Мне – нет.

– Первый матч на чемпионате сборная СССР сыграла с бразильцами в Севилье. Расскажите о своих впечатлениях, ведь это был ваш дебют на таком уровне.

– Это была очень интересная и в то же время очень тяжелая игра. Трудно было прежде всего физически. Матч проходил днем - повышенная температура, влажность. Едва вышли на поле, уже были потными, как будто пробежали не один километр! Борьбе отдали все силы. И мы, и соперники. Последние минут пять команды вообще практически стояли, а не играли. Мы уступили. Но могли и не проиграть, даже способны были выиграть. Нас просто грубо, несправедливо засудили.

– Олег Блохин пишет, что после того, как Баль забил и сборная СССР повела, бразилец Луизиньо откровенно сыграл в своей штрафной рукой, но судья матча Кастильо пенальти не назначил. Было нарушение, ведь второй мяч в ворота бразильцев мог решить судьбу матча?

– 11-метровый был чистым. Чем руководствовался судья, не назначив пенальти, трудно сказать. Позже Кастильо за допущенные ошибки дисквалифицировали, но нам что было с того? Но и без пенальти мы должны были выигрывать, у нас были моменты. А бразильские форварды ничего особенного не показали. Хотя у них вообще неплохая команда была, одна из лучших на чемпионате – в смысле зрелищности. Однако не было слаженности действий, игровой дисциплины, а без этих командных качеств вряд ли можно было рассчитывать на успех. В результате они не прошли дальше четвертьфинала, там их итальянцы обыграли. А игроки у бразильцев были хорошие – Сократес, Зико играли...

– Защита сборной СССР со своими обязанностями в целом справилась – оба мяча бразильцы забили в конце матча издалека.

– Да, из-за пределов штрафной. Мы, возможно, и уступали в игровом преимуществе, но в обороне действовали организованно, шансов у их нападающих пробиться в штрафную практически не было.

– Пропущенные мячи – вина Дасаева?

– Возможно, была и его вина. Любой гол – ошибка вратаря. Но на поле был не только голкипер, и проиграл не Дасаев, а команда. Да и мячи ему забивали мастера.

– Наставник бразильцев назвал матч СССР – Бразилия самым выдающимся из всех, которые он когда-либо видел на «мундиалях». Разделяете его мнение?

– Для него так действительно, видимо, и было. Но и некоторые другие матчи не хуже. Скажем, полуфинал Германия – Франция или финальный поединок... Знаете, мне кажется, чемпионат вообще был интересным. И был бы еще интереснее, если бы мы выиграли у бразильцев. Тогда, думаю, поединок СССР – Бразилия для наставника «желто-зеленых» стал бы одним из худших(смеется).

– После бразильцев были новозеландцы, с которыми сборная СССР встретилась в Малаге и победила – 3:0. Третий мяч в этом матче забили вы. И гол этот стал историческим во всех смыслах – он был 1100-м за всю историю финальных частей чемпионатов мира. Думаю, гол стоит того, чтобы на нем остановиться подробнее. Итак, как это было?

– Кажется, был угловой у ворот соперников. В таких случаях я всегда подключался к атаке. Соперники, как говорится, зачистили территорию – мяч из штрафной выбили. Он попал к Блохину, Олег прострелил вдоль ворот. Я перед этим совершил маневр – отошел немного назад, а потом снова, на опережение, набежал. Мой опекун меня потерял, так что оставалось просто подставить ногу. Мяч влетел в «девятку». Это была наигранная комбинация, в динамовском стиле.

– Кстати, вы начинали как форвард?

– Когда мне было 14 лет, меня даже признали лучшим нападающим всеукраинских соревнований клуба «Кожаный мяч». Убежден, что футболист должен уметь играть на любой позиции. И такие умения нужно развивать в ранние годы. То, что играл с детства в нападении, помогало мне потом, в профессиональной футбольной карьере. Ведь я знал, как мыслят нападающие, поэтому мне легче было разгадать их намерения.

– Третий матч в группе проводили с шотландцами. Уже в начале встречи ваш коллега Чивадзе в простой ситуации ошибся, и Джордан забил – 1:0...

– Футбол – игра, а в игре случается всякое.Так произошло. После матча Валерий Васильевич упрекнул меня, что я, мол, не подстраховал Сашу. Я как раз пошел налево, открывался под партнера, а он ошибся...

– Но ошибся он, а не вы!

– Здесь, знаете, такая вещь. Хороший защитник должен просчитывать различные варианты, предусматривать, в том числе, и возможные ошибки партнеров. Поэтому Лобановский стопроцентно был прав, и я с ним полностью согласен. Этот случай стал уроком для меня. В дальнейшем ни разу не бросал партнера без подстраховки.

– В матче с шотландцами сам же Чивадзе и сравнял счет после перерыва...

– ...А Рамаз Шенгелия забил еще один мяч. Мы вели – 2:1, однако в концовке все-таки пропустили.

– Вы опекали Арчибальда?

– Да. И он не забил.

– Но в итоге – 2:2 и вы вышли в следующий этап. А там – бельгийцы и поляки. Как расценивали свои шансы?

– Соперников мы не боялись. Тех же бельгийцев, несмотря минимальный счет, обыграли без проблем, как говорится, на классе. Мы им просто не дали шансов.

– Но ведь и поляки у них выиграли. Однако куда увереннее – 3:0. Теперь сборной СССР нужно было во что бы то ни стало побеждать сборную Польши в очном соперничестве. Как складывался матч? Правда ли, что неудачно сыграл Сулаквелидзе, который с позиции атакующего полузащитника должен был помогать нападению, но с задачей не справился?

– Не знаю, почему ему ставят в вину то, что он не должен был делать. Мы с Тенгизом играли персонально. Я – против Бонека, он – против, если не ошибаюсь, Смолярека. Мы не дали польским форвардам забить. Но хорошо сыграли и польские защитники – наши нападающие также не попали в ворота. Поляки вообще выбрали оборонительную тактику.

– Понять можно, их устраивала и ничья.

– Конечно. В этом смысле им было, видимо, проще.

– По силам было сборной СССР пройти дальше?

– Я до сих пор уверен, что да. В полуфинале с итальянцами играли бы на равных. А может, и дальше прошли бы, у нас хорошая команда была. Надежно играли в обороне. Мячи от бразильцев пропустили издалека, первый гол от шотландцев – случайная ошибка, второй от них мяч – также издалека. Проблема нашей сборной была в том, что мы забить не могли!

– А все же, повлияло ли на результат то, что сборной руководил «триумвират», ведь фактически каждый из тренеров отстаивал на своей схеме игры.

– Надо винить не тренеров, а себя и спросить, почему не забили полякам хоть один мяч.

– Продолжим тему тренеров. Вы принимали участие и в отборочных поединках следующего чемпионата мира 1986 года, сыграли четыре матча. После поражения от команды Дании – 2:4 – главный тренер команды Эдуард Малофеев в неудаче обвинил группу игроков, среды которых были и вы.

– В сборной под руководством Малофеева я провел практически два года. И за это время, откровенно говоря, так и не понял, как он видит игру, что хочет от игроков на поле? В отличие от Малофеева, тот же Лобановский или Бесков всегда умели четко сформулировать требования, доходчиво объяснить игрокам стратегию и тактику игры как в конкретном матче, так и в турнире в целом. Мы знали, чего они от нас требуют, и как мы должны действовать. Лобановский и Бесков никогда бы не обвинили игроков в поражении. Они были требовательными, но, прежде всего, к себе. Такое отношение к футболистам сплачивало команду. А у Малофеева единства в сборной не было.

– Впрочем, Малофеева отстранили от руководства командой... 

– И слава Богу...

– Но вы в Мексику не поехали...

– Я должен был ехать. Но буквально накануне, в финале Кубка Кубков, снова получил травму – порвал ахиллово сухожилие. Мне сделали операцию, поэтому финальную часть чемпионата смотрел по телевизору на кровати в больничной палате. Первую игру с венграми вообще – в операционной.

– Вам пришлось играть против величайших футболистов своего времени – Ван Бастена, Платини, Марадоны, Руммениге... Кто и чем запомнился, против кого труднее всего было играть? 

– Они все разные и все – высококлассные игроки. Не стал бы кого-то из них выделять. У нас нападающие были не хуже – Блохин, Протасов, Заваров, Евтушенко... Они, на мой взгляд, были даже лучше многих зарубежных «звезд». Мне против них, даже на тренировках, игралось тяжелее. Поэтому, чтобы противостоять чужим, я тренировался на своих (смеется). 

– Вы были первым советским футболистом, кто стал выступать за британские команды. Почувствовали разницу? 

– Конечно. Она была в пользу нашего футбола. За рубежом понял, что много в чем мы были лучше них. Мы ответственно относились к футбольному делу, лучшим был и учебно-тренировочный процесс, наши тренеры были квалифицированнее. Ждал конкретно от английского футбола, признаюсь, большего. 

– Ваши дети тоже стали известными спортсменами. Однако защищали они цвета уже других стран. Но как-то вы рассказывали: у старшего сына – Сергея – дома над кроватью висел именно украинский флаг, и он гордится, что он – украинец, а младший сын – Миша – болеет за «Челси», потому что его игроки выступают в синей форме, цветах сборной Украины и киевского «Динамо». Вы воспитываете своих детей в украинском духе? 

– Они не должны (и, убежден, не будут!) забывать, кто они и откуда. Хотя дети уже британцы, они все равно считают себя украинцами. И не только ребята, но и дочь Елена. Они знают и любят Украину. Они говорят об этом. Они гордятся этим. Вот такое расскажу. С младшим сыном летели в Киев на юбилейный матч киевского «Динамо» со спартаковцами. С нами рядом женщина сидела. Услышала, что Миша говорит с акцентом, и спрашивает: «А что, мальчик в Англии в школе учится?» – «Нет, говорю, он – англичанин». Сын перебивает: «Нет, я не англичанин! Я – украинец!». Мне приятно было это от него слышать. 

– В Британии достаточно представительная и деятельная украинская диаспора, в которой много поклонников украинского футбола. Это каким-то образом помогало вам, так сказать, выжить, стать своим на островах? 

– В Ипсвиче, куда сначала приехал, украинцев почти не было. Позже такие контакты наладились. Сейчас тесные отношения поддерживаю с украинским посольством, дружу с нашими дипломатами. Они, кстати, любят футбол. Однажды даже помог им в матче против российских коллег.

– Кто победил? 

– Ну, конечно же, мы! Как иначе? Я опоздал на начало матча, поэтому когда приехал, наши уже проигрывали – 0:7. Я тихонько вышел на замену, забил 9-10 мячей, и мы повели. 

– И что, русские не узнали «подставу»? 

– Я сам «спалил» себя. Возник спорный момент о назначении пенальти: давать – не давать. Они, как старшие братья, начали учить наших. Тогда я вмешался. Рассказал, как должно быть, согласно правилам. А они: «Ты кто такой, чтобы нас учить?» Ну, говорю, чемпион мира своего времени, призер того и другого, заслуженный мастер спорта по футболу и фамилия моя такая-то. После этого споров уже не возникало. Так я защитил Украину (смеется). 

– Вы, наверное, имеете возможность наблюдать за украинским футболом. Как оцениваете его состояние? 

– К сожалению, в Украине многое потеряли из приобретенного в предыдущие годы. Нужно вернуться к школе, философии игры Лобановского, его направлению. Это то, что для нас характерно, и что, верю, еще принесет победы украинскому футболу.

– Вы много тренировали британцев, их детей. Среди нынешних подопечных есть футболисты украинского происхождения? 

– Есть. И из Украины, и из других стран бывшего СССР.

– А перспективные? 

– Одаренные – да. Но, чтобы стать мастером, этого мало. К таланту нужна, говорил уже об этом, тяжелый и упорный труд. С этим у современной молодежи часто, к сожалению, не складывается...»

ukrfootball.in.ua