- Перестань меня называть Виктором Евгеньевичем. Говори просто Виктор.Не хочу, чтобы люди думали, что я зазнался, — говорит экс-игрок киевского «Динамо» 42-летний Виктор Леоненко. Разговариваем в трехкомнатной квартире экс-футболиста на первом этаже многоэтажки, что на бульваре Леси Украинский.

- А ты думал, я в хоромах живу? - Смеется.

Виктор одет в синий спортивный костюм с эмблемой «Динамо». Жена Елена возится на кухне. Приглашает в комнату с большим телевизором. Берет на руки черного кота Аватара. В углу на диване сидит еще один кот.

- На стадионы я не хожу. Футбол смотрю дома перед телевизором. Беру ручку, записываю скрупулезно все интересные моменты. Анализирую игру лучше, чем некоторые тренеры. Потому что они не записывают и все забывают. Жена знает, что я люблю смотреть футбол в одиночестве, чтобы никто не мешал. Поэтому и на стадион не иду. Там кто-то сядет выше тебя и начнет комментировать, будто самый спец в футболе. А я могу не сдержаться и пару раз по шапке залепить, — смеется.

- На футбольное поле я пришел в ботинках. Тренеру моя скорость понравилась. А как быть быстрым? Я в 15 лет имел метр тридцать роста. Был шустрым очень. Поэтому на первой тренировке тренер сказал выходить на поле. Я вышел в ботинках.

Мне ничего не мешало. Я очень спортивный был. В 6 лет уже на коньках летал. А теперь и за месяцы футболиста изучить нельзя. Поля с подогревом, все условия.Выходи и играй.

- Говорят, ты едва ли не в школе познакомился со своей женой.

- Лена жила в 5 минутах ходьбы от моего дома. Как-то шел с товарищем. Потребовалась отвертка. Видим, девушки на балконе. Попросили, они сбросили. А как отдать? Пришлось подниматься. Лена мне сразу понравилась. Решил, что женюсь. Тогда мне было 17 лет, а ей 15. Теперь в Украине меня записали украинцем, а ее русской. Хотя она родом из Красилова Хмельницкой области. Ее родители в Тюмень на заработки приехали. А я коренной сибиряк.

- На украинском все понимаешь?

- Без проблем. Но читаю хуже Азарова. Не смейся, действительно. Поэтому позориться на телевидении не хочу. Говорю на русском.

- Кем были твои родители?

- Папа — таксист, мама — маляр. Отец — добряк, мать — суровая. Папы уже, к сожалению, нет. Мама до сих пор в Тюмени живет. Не хочет ко мне переезжать. Есть еще старший брат. Он в школе весил 113 килограммов. Родители ему курить позволяли, чтобы вес сбросил. Сейчас имеет 4 детей.

- Брат в футболе был не помощник?

- Почему? Я играл в компаниях ребят. Уже как пришел в «Геолог» как-то меня чуть не побил вратарь Прохоров. Он вдвое старше меня был. А мне что? Я не любил просто забить мяч. Для меня надо было это сделать красиво. Я ему пару издевательских мячиков положил. А Прохоров не просто опытный футболист. Это был старожил. И тут пацан какой-то издевается. Он взбесился, бросился. Тогда меня спас футболист …. вот забыл его фамилию. Мы его акулой называли. А если бы побил, то брата друзья — были такие братья Поляковы — ему за меня табло раскрасили бы быстро.

- Деньги в футбольной команде сразу стали платить?

- Да что там! В 1987 году было 17 лет и был рад, что вообще в «Геолог» взяли. Играл за бесплатно. Старшие мужики по червонцу мне положили. В команде было 12 москвичей. Тот же Женька Сидоров за «Спартак» в свое время играл. Я ему буквально в рот заглядывал. Сначала на тренировку мячи носил, пока не появились моложе меня. Затем ставку дали — 220 рублей плюс премиальные. Как-то принес домой 800 рублей зарплаты. Мама от удивления долго к себе не могла прийти. Как это так? Она в Советском Союзе работает маляром, целый день в краске, а ее младший сын приносит домой четыре раза большую сумму, чем она. Дополнительно нам в Тюмени продавали по государственной цене (молодые и не знают что это такое) дубленки, меховые шапки. Покупаешь дубленку условно за 300 рублей, а втюхать можно было за тысячу. Причем барыги отрывали с руками.

- Почему «Геолог» не пробился в высшую союзную лигу?

- Нас в очередь поставили. Не пускали в вышку. Я дважды становился вторым бомбардиром в первой лиге.

- В высшую лигу тебя звали?

- Ты меня в краску вводишь, ей Богу. Конечно. Приглашали чуть не во все команды высшей. Звал волгоградский «Ротор», ЦСКА. Анатолий Заяев из «Таврии» двухкомнатную квартиру обещал. Затем министр внутренних дел покойный Борис Пуго, ну тот, что ГКЧП творил, издал приказ и меня «забрали служить в армию». Т.е. перевели в московское «Динамо». Фактически, силой забрали. Потом меня спрашивали, почему раньше из Тюмени не уехал? Говорил, что местные бандиты не отпускали, — смеется.

- И ты в первой игре в высшей лиге забил четыре мяча?

- Да московскому «Локомотиву» покер положил. Моя жена на стадионе тогда впервые была. Представляешь, после Тюмени Москва и такой дебют. Лена прямо на трибуне расплакалась.

- Тренером московского «Динамо» тогда был Валерий Газзаев?

- Очень порядочный человек и тренер первоклассный. Настоящий футбольный стратег и аналитик. Единственный на постсоветском пространстве высококлассный искатель талантов. И мужик. Как-то играли со «Спартаком» в Лужниках. Первый тайм ничья — 1:1.Во втором «Спартак» нам четыре гола забил и выиграл 5:1. Все что били — влетало. А у нас, как мы ни бились, — ничего. Газзаев встал и ушел. Не знаю, плакал ли наедине. Но позора терпеть не мог. Как я перебрался в Киев, московское «Динамо» проиграло немецкому «Айнтрахту», кажется, 0:6. Газзаев написал заявление об отставке и ушел. Не сидел и не ждал пока его попросят. Не то, что некоторые.

- Тем не менее, ты от него убежал …

- Что значит сбежал? Ты, может, и знаешь, чем было киевское «Динамо» во времена Союза. А молодежь начинает забывать. Это была вершина, это был пик, выше которого не прыгнешь. Туда приглашали лишь раз в жизни. Для меня это было счастьем.

- Но в 1992 году все украинские футболисты бежали в Россию. Один ты решил сделать наоборот.

- Я не за деньгами гнался. Хотя в Киеве мне дали «мерседес-190″ и трехкомнатную квартиру сразу. Понимаешь, здесь когда-то играли мои кумиры. Бессонов, Баль, Блохин, Буряк, Демьяненко. Тот же Бессонов мог сыграть на любой позиции. Я не думаю, что это Лобановский придумал универсализм игроков. Просто он видел, что у него под рукой есть такой игрок, который может сыграть где угодно: в защите, полузащите или нападении. Вот и использовал его. И всюду Бессонов был полезным. Мне нравился киевский стадион, киевские футболки, словом все, что было связано с местным «Динамо». Поэтому я плюнул на все и был в Киеве.

- Россия угрожала тебе пожизненной дисквалификацией...

- Было дело. Но я твердо решил в Москву не возвращаться. И не вернулся. Затем страсти улеглись и я стал трижды подряд лучшим футболистом Украины.

- Нынешние футболисты могут так поступить?

- Да ты что! Когда в мои времена переходили в другие команды, то на новом месте демонстрировали свои футбольные навыки. Вот такой у меня удар, вот такая скорость и обводка. А нынешние смотрят, какая у тебя машина и сколько ты получаешь. Разве они на такое способны? Вот Бетао из киевского «Динамо» после поражения от «Шахтера» 1:4 идет с поля и смеется. Я этого не понимаю, хоть убей. И я ночь не спал. Людям было бы стыдно в глаза посмотреть.

- В истории киевского «Динамо» тех времен была игра, которую до сих пор вспоминают и просматривают. Европейский футбольный союз назвал ее в числе 50-ти лучших за всю историю Лиги чемпионов.

- Понятно. Игра со «Спартаком» в Киеве в сентябре 1994 года — моя вершина, выше которой быть не может. Это так журналисты сказали. Если честно, то «Спартак» должен был тогда побеждать. Но нам повезло. Я так считаю. Хотя мы старались для 90 тысяч зрителей. После первого тайма «Динамо» горело 0:2. Не забили пенальти. Во втором я забил дважды и сравнял, а затем Ребров забил победный. Что тогда творилось на трибунах … Игорь Цыганык (ведущий телепрограммы «Про футбол») признался мне, что плакал после этой игры. Российский журналист Александр Шмурнов едва с женой не развелся. Она имела неосторожность сказать в перерыве, что ей жаль киевское «Динамо». А представь, что было, когда «Динамо» выиграло? Сейчас выборы, так мы с командой ветеранов неделю ездим по Украине. Ты не представляешь, сколько людей помнят ту игру … Подходят, вспоминают, руку жмут.

- А какую игру ты считаешь лучшей в «Динамо»?

- Ту, о которой многие забыли. Матч с венским «Рапидом» осенью 1992 года. В Киеве мы у них выиграли 1:0. В Вене проигрывали 0:3 после первых 30 минут. Совсем так, как недавно «Динамо» проигрывало в Париже. Чтобы выйти в следующий круг, нам надо было забить дважды. Я забил эти два гола. Второй — за три минуты до конца. А нынешнее «Динамо» проиграло безвольно.

- До прихода Лобановского, «Динамо» лишь эпизодически побеждало в Европе. Потом пришел Валерий Васильевич и киевляне начали громить всех. В том числе и «Барселону» …

- Знаю, что ты хочешь сказать. Лобановский не дал мне ни единого шанса. Ни одного. Ни разу не выпустил даже на замену.

- Он это как-то объяснял?

- Нет. Не выпускал и все. Играли Шевченко и Ребров. Мало того, Лобановский еще кликуху эту плохую для меня придумал: «Виктор Евгеньевич». До сих пор не знаю, так издевался или уважал. Представь, чтобы он Блохина, когда тот был еще игроком, называл «Олег Владимирович».

- Почему с приходом Лобановского «Динамо» сразу заиграло. А при Йожеф Сабо проигрывали, кому хотели?

- Потому что у Лобановского был авторитет. Это была живая легенда. Его футболисты уважали. А Сабо лично я не уважал. Как тренироваться под руководством тренера, которого не уважаешь? Плюс у Лобановского была передовая тактика, схема игры. А нагрузки какие! При этом игроки не ворчали, а верили, что так надо и выполняли. Когда Валерий Васильевич выходил с базы и шел на тренировку, Боже упаси, чтобы кто-то вышел после него. Все боялись. Только я тренеров никогда не боялся. Может, потому Лобановский меня и не ставил на игру.

- Ты еще обижаешься?

- Ну, перестань. У меня прекрасные отношения с женой Лобановского, с его дочерью. Кстати, я единственный из игроков команды был у него дома. Как-то Лобановский заболел гриппом и не поехал на сборы в Израиль. Я тоже заболел. Вечером позвонил Григорий Суркис и сказал, что Валерий Васильевич приглашает в гости. Посидели, поговорили. Там и познакомился с его родней.

- Сидеть на скамейке ты долго не мог …

- Больше года сидел. Лобановский не выпускал на поле, Суркис не отпускал за границу, хотя предложения были. Чего не пускал? Его надо спрашивать. Мог оказаться в донецком «Шахтере». Если бы так сделал, мог бы стать лучшим бомбардиром. Но это было бы не по моим принципам. Меня в Киеве любили.

- Ты знаком с Ринатом Ахметовым?

- Нет. Хотя мне было бы интересно с ним познакомиться. И поговорить нашлось бы о чем.

- Чем сейчас занимается экс-футболист Виктор Леоненко?

- Я капитан одной из команд ветеранов киевского «Динамо». Пишу книгу. Ну, пишу не сам, а с журналистом. Скоро выйдет, будет что тебе почитать, — смеется.

Gazeta.ua