- По каким принципам выстраивалась нынешняя вертикаль клубного менеджмента? Она позаимствована у кого-то из футбольных клубов?

- Прежде чем были сформированы стратегия, принципы работы, организационная структура, мы с компанией AT Kearney посетили много европейских клубов. В основном это были гранды. Мы позаимствовали у них самое лучшее, добавив, естественно, свое, и получили так называемый микс, который сегодня имеем. Естественно, ставка была сделана на лучшие европейские практики, имеющиеся на тот момент.

- Шахтер и, например, Таврия существуют в одном пространстве украинской Премьер-лиги. Шахтер – это выигранное дело Матузалема, дело Илсиньо. Таврия – это минус шесть очков за последний год, запрет на регистрацию новых футболистов. Как вы считаете, на каком уровне футбольного менеджмента находятся наши клубы не из первой шестерки чемпионата – по итогам прошлого сезона?

- Мне сложно судить, на каком уровне клубного менеджмента находится первая шестерка нашего чемпионата, потому что у меня нет доступа к внутренним системам управления клубов, в том числе и Таврии. Поэтому здесь что-то комментировать сложно.

- Во многих клубах УПЛ вертикаль менеджмента примерно такова: президент, генеральный директор и… все (пример – тот же Днепр, не говоря уже о клубах, находящихся ниже в турнирной таблице). Дальше – спортивные директора, администраторы, пресс-атташе. Вы не считаете, что застой многих клубов УПЛ, отсутствие их развития и, как следствие, деградация мешают развиваться Шахтеру в условиях украинской Премьер-лиги?

- Если взять организационную структуру, то я считаю, что самая эффективная – та, которая самая простая. А простота дает понимание, кто и за что отвечает в клубе. У нас, если посмотреть, очень простая структура: есть президент, генеральный директор и директора по всем направлениям. Главный тренер в прямом контакте с президентом клуба. Такая структура понятна всем. Да, конкуренция – двигатель прогресса. И нам хотелось бы, чтобы украинские клубы становились сильнее не только с точки зрения спортивных достижений, но и с точки зрения других составляющих. Естественно, это и нас стимулировало бы. Но тут влиять мы не можем. Поэтому сегодня мы сами ставим перед собой задачи – стараемся, чтобы они были амбициозными, – и пытаемся их достойно выполнять.

- Таврия получила запрет на трансферную деятельность после того, как клубное руководство подписало контракт с Афолаби, согласно которому игрок мог покинуть команду во время любого трансферного окна без финансовой компенсации. Как долго Шахтер шел к тому, чтобы исключить возможность таких детских ошибок менеджмента и в итоге иметь основания идти в суд с позиции силы, как это было с Илсиньо и Матузалемом?

- Это комплексный вопрос. Сегодня важно научиться грамотно, составлять сами документы, контракты. Кроме того, если вдруг клуб оказался в ситуации судебных тяжб, нужно знать, какого внешнего юриста привлечь. Какой у него опыт? Что он выигрывал? Какое у него видение футбольных вопросов? Насколько глубоки его знания в области футбольного правосудия? Как хорошо он разбирается в делах, которые слушаются в Лозанне? Так что вопрос действительно комплексный. Одним только контрактом все и сразу не решишь. Можно иметь шикарный документ, но в итоге проиграть. Выбор юридической компании, с которой вы работаете, не менее важен, чем подписание того или иного документа.

- Мы не занимаемся реформированием Премьер-лиги. Этим занимаются ФФУ и сама Премьер-лига. Есть руководители, от которых зависит решение этих вопросов. Мы только участвуем в том чемпионате, который есть. Другое дело, что мы можем обсуждать, насколько он сильный, слабый, насколько можно его улучшить и так далее. Но мы это будем обсуждать только тогда, когда нас об этом спросят — та же федерация, Премьер-лига. Пока таких вопросов не поступало.

- Цель изменений – сделать чемпионат более прибыльным для клубов?

- Тут дело не в прибыли. Прибыль – как производная. Вопрос в том, что чем более наш чемпионат будет конкурентоспособным с точки зрения спортивной составляющей, тем автоматически он будет прибыльней. Это взаимосвязанные вещи. Как нам его сделать более конкурентоспособным, надо обсуждать. Но при этом необходимо и не забывать о финансовом Fair Play, который внедрен УЕФА. Сегодня всем украинским клубам необходимо задуматься над поиском источников доходов, потому что завтра уже будет поздно. Но, в свою очередь, клубам должны помогать ФФУ и Премьер-лига. Данные футбольные организации должны поставить перед собой цель не только думать о регламентных нормах и правилах, а о том, как из года в год зарабатывать больше денег на украинском футболе.

- За последние годы в Шахтере работало несколько топ-менеджеров из-за рубежа: Джерри Кери, Патрик фон Лиувен, Пако Биоска. Сейчас их должности занимают украинцы, а иностранец всего один – Джо Палмер. Правильно ли утверждать, что Шахтер за это время благодаря иностранцам целенаправленно готовил украинских специалистов, или это совпадение?

- Это не совпадение. У всех иностранцев, которых мы приглашаем в клуб, одной из главных задач было найти и обучить преемника. Преемниками должны быть, естественно, украинцы. На все эти должности уже найдены местные специалисты, которые отлично работают, полностью переняли тот опыт, которым обладали наши западные специалисты.

- Насколько команда менеджмента ФК Шахтер сейчас нуждается в кадровом усилении, в том числе из-за границы?

- Я считаю, что сегодня по всем позициям мы имеем оптимальный состав. Сегодня мы достаточно сильны.

- Проходят ли менеджеры обучение за границей?

- Естественно. Одни посещают курсы, другие учатся в иностранных институтах, третьи обмениваются опытом. Это постоянный процесс.

- Обращаются ли к Шахтеру другие клубы с просьбой о прохождении практики, повышения квалификации своих сотрудников и высшего менеджмента? Какие именно?
 
- Конечно, обращаются, но сегодня это в основном российские клубы. Более того, у нас даже есть человек, который занимается консалтингом. На сегодня оказание консалтинговых услуг внешним организациям, в том числе и футбольным клубам, — одно из наших бизнес-направлений.