Голкипер "Динамо" Максим Коваль давно не выходил в составе киевского клуба. О своем непростом периоде в карьере, реакции на критику и дальнейших планах Коваль рассказал в интервью "Обозревателю".

- Макс, ты редко общаешься с прессой и даешь интервью. Почему так сложилось?

- Я не люблю много разговаривать, а привык больше доказывать всё делами, выходя на футбольное поле. К тому же я пообещал себе, что буду давать интервью раз в год, чтобы отвечать на все вопросы. Хотя я особо не люблю этого делать.

- У тебя сейчас довольно непростой период в карьере. Как считаешь, в чем причина?

- У тебя контракт до лета 2017 года. Планируешь его продлевать?

- В этом плане не все зависит от меня. Мое дело – выходить и отдаваться на поле на все 100%. Понимаю, что если с каждым днем буду работать все лучше и лучше, то этот вопрос не заставит себя долго ждать. Если руководство и тренер увидят, что этот человек мотивирован и хочет играть, то предложат новый контракт. Со своей стороны мне остается лишь доказывать своей работой, что я могу и готов играть.

- Но ты сам надеешься остаться в "Динамо" или думаешь о смене клуба?

- Кто же не хочет играть в "Динамо" Киев? Спросите любого мальчика на улице. Это клуб, который дал мне все. Я пришел сюда никем, и он сделал мне имя.

- Здесь можно не согласиться. Если оглядываться назад, то тебе было 17 лет, когда ты сначала взял пенальти от Милевского, затем от Фернандиньо и подписал контракт с "Динамо". По сути, ты уже тогда себе сделал имя. Насколько этот ажиотаж отразился на тебе?

- У нас страна такая. Ты переходишь в топ-клуб и сразу делаешь себе имя. Но сначала футболиста поддерживают, когда ему 17 лет, потом его хвалят, а затем одна игра неудачная и все. На него обрушивается шквал резкой критики, ищут любую ошибку или неправильное действие. Все это раскручивают, и любому молодому футболисту надо быть к этому готовым.

То же самое касается нынешних игроков. Их хвалят, они молодцы. Например, Витя Цыганков. Ему надо приготовиться, что так будет не все время. Ему 18 лет, и надо готовиться к тому, что все только начинается. Будут как взлеты, так и падения. Но никогда не стоит опускать руки. Необходимо работать, работать и еще раз работать.

- Судя по твоим словам, ты пережил нечто подобное...

- Да, падение было. Хотя такое ощущение, что меня всю жизнь "поливают". В этом плане очень хорошую фразу сказал Саша Шовковский. Когда тебе дарят подарок, и ты его принимаешь, то это уже твой подарок. А если ты его не принимаешь, то это подарок того человека, который его дарил. Точно так же надо поступать и с критикой. Если ты ее принимаешь, значит, она твоя. Если нет – она остается у других.

Я принимаю критику только своего отца, главного тренера, тренера по вратарям и Шовковского. Я советуюсь с ними, как лучше, и они все время мне подсказывают, помогают.

- Когда переходил из "Металлурга" в "Динамо", то это был единственный вариант? Предложения от того же "Шахтера" не поступало?

- Был вариант с московским ЦСКА. Но когда тебе звонит президент киевского "Динамо" и предлагает тебе здесь играть, то тут все вопросы отпадают. Когда подписывал контракт, то мне было без разницы, какая у меня зарплата. Ни о чем не думал – хотел поскорее поехать на базу.

- Учитывая, что тебе было всего 17, чувствовал вообще землю под ногами в тот момент?

- Я всегда чувствовал землю под ногами и не летал в облаках. Мне просто хотелось как можно быстрее попасть на базу и увидеть Милевского, Шевченко, Гусева, Шовковского. Ярмоленко я тогда еще не знал. Когда приехал, то с Газзаевым 2 часа сидел, общался обо всем.

- Какие впечатления от работы с этим тренером?

- Честно? Это была бомба! Мне с Газзаевым работалось просто идеально. У нас с Валерием Георгиевичем были очень хорошие отношения. Конечно, приятно, когда главный тренер тебе доверяет. Это помогает. Поддержка тренера, который на тебя рассчитывает – самое важное для футболиста. Так было при Газзаеве и при Блохине.

- Насколько тяжело было, когда выпал из состава? Сначала тебя вытеснил Рыбка, затем вернулся Шовковский, и ты вообще стал третьим вратарем. Что чувствовал в тот момент?

- Это тяжело (вздыхает). Очень тяжело было. Не могу даже передать, какие у меня были ощущения. Я тогда был бестолковый и зол на всех. Но самое главное – я не искал в себе причины, а пытался их найти в ком-то.

- После этого была аренда в "Говерлу". В Ужгороде что-то переосмыслил?

- Не особо. Хотя, когда ты едешь на игру в поезде, а там так холодно, как будто с открытыми окнами зимой, и ты закутываешься в курточку, то переосмысливаешь жизнь. В "Говерле" мне хорошо работалось с Грозным. Он очень любит молодых футболистов и доверяет им.

Мне было интересно просто с ним разговаривать. Помню, как мы летели из Киева в Ужгород. И хотя сидел рядом со своей женой, мы с ней 1,5 часа просто не общались. С Грозным как засели…

Я такой человек, что мне интересно, как всё было раньше. Часто прихожу к Чубарову и прошу, чтобы он мне рассказал про Лобановского. Мне интересно послушать, каким он был человеком, какие-то интересные истории узнать.

- Каким был твой быт в Дании? Все-таки другая страна, совершенно иной менталитет. Как тебе жилось там?

- Повседневная жизнь у меня была такая: утром я просыпался, завтракал, шел на тренировку. Затем возвращался с неё и отдыхал целый день – то фильм смотрел какой-то, то читал. Вечером, бывало, выходил на пробежку и ложился спать. Вот так у меня проходило полгода, пока не приехала жена.

- Стало проще?

- Да. Она приехала ко мне с ребенком. У меня появилась большая поддержка. Мне было это важно, потому что тогда я как раз не играл. Получилась не самая приятная ситуация.

- Что произошло?

Я вернулся зимой в Киев и хотел остаться. При этом Михайлов сказал, что мне нужна игровая практика, будет полезно побыть в Дании. А тут как раз позвонили с "Оденсе" и говорят: "Пожалуйста, приедь, нам нужен вратарь". Тем более, тренер вратарей попросил остаться до лета, он хотел меня еще больше подтянуть по вратарским аспектам.

Я согласился и вернулся туда только ради Ларса. Все было хорошо, мы поехали на сборы, нормально работали и…в последний день трансферного окна они покупают вратаря. До закрытия оставался буквально час. После чего мне говорят: вот, у нас пришел вратарь, и он будет играть, потому что он подписан на три года, а ты летом уходишь.

- В основу после этого пробиться уже не было шансов?

- Я начал работать еще сильнее, но им это было до одного места, как я тренируюсь. Там хоть головой об штангу бейся и вытягивай все мячи. Мне тренер по вратарям сказал: "Я сам не понимаю такого решения. Макс, потерпи, будем с тобой работать и будет лучше".

- Действительно странная и неприятная ситуация. А что скажешь продатский чемпионат? Сильно отличается от украинского? В чем их разница?

- Достаточно сильно. Понятное дело, что отличаются поля, атмосфера на стадионах. У них все по-другому. Там фаны постоянно поддерживают команду в течение всего матча. Крик, шум, гам, драки бывают.

Я бы не сказал, что в Дании сильнее чемпионат. Но у нас сейчас играют только три клуба – "Шахтер", "Динамо" и "Заря". Как-то еще "Ворскла" пытается. А там всё непонятно. Тот же "Копенгаген" может проиграть команде с последнего места. Всё непредсказуемо. "Копенгаген" однажды проиграл аутсайдеру со счетом 6:3.

- Перед арендой в "Оденсе" у тебя родилась дочь. Как это повлияло на твою карьеру?

- Кардинально все поменялось. У меня была очень сильная поддержка со стороны жены, её и моих родителей. А теперь появилась еще одна. Ты ощущаешь дополнительную ответственность. Понимаешь, что все делаешь не только для себя и своего удовольствия, но и для маленького чуда. Хочешь, чтобы у нее все было, она жила здоровенькая и счастливая.

- Ходили слухи, что после Дании ты можешь переехать в Турцию или даже Англию. Что из этого правда?

- В Англию я никак не мог переехать, потому что не играл за сборную должного количества матчей. А что касается Турции, то зимой ко мне выходил один агент из "Бешикташа". Но они тогда выбирали между мной, Мандандой, Бойко и Габуловым. А когда они подписали Дениса, то со мной уже больше никто не общался.

- Летом не возникало мыслей покинуть "Динамо", когда в заявку вместо тебя начал попадать Рудько и ты опять выпал из состава?

- Я пообщался перед сезоном с Михайловым и Ребровым, поэтому такое желание отпало. Может, стоило раньше это сделать, не знаю. А сейчас мне сказали, что, кто будет лучшим на тренировках, тот и будет играть. И я стараюсь, работаю. А там, как говорится, Боженька всё видит.

- По твоему мнению, с чем связан период неудач "Динамо"? В чемпионате сильно отпустили "Шахтер", в Лиге чемпионов команда не может победить…

- У всех команд бывают спады. Раньше "Барселона" выигрывала по 3-4 титула за сезон. А сейчас, когда они берут хотя бы один трофей, то это уже хорошо. Меняется эпоха – это нормально.

Очень правильно сказал Шовковский, когда мы общались с болельщиками. Вспомните систему Лобановского. Команда играла два года, а потом были спады. Все потому, что перестройка. Сейчас настало такое время, что надо давать дорогу молодым. Хотя у нас и так не возрастная команда, но все впереди. Уверен, победы придут. И на еврокубковой арене в том числе.

- Недавно Ребров сказал, что в команде нет лидера. Согласен с таким мнением тренера?

- Тяжело согласиться с Сергеем Станиславовичем. Возможно, на футбольном поле нет лидера, но в команде есть люди, за которыми пойдут остальные и возьмут ответственность за их действия. У нас сейчас есть коллектив и он очень хороший по сравнению с теми временами, что я видел раньше.

- Кто сейчас лидер в коллективе?

- Ярмоленко, Вида, Данило Силва. Во вратарском цеху, конечно же, Шовковский. У нас в каждой линии поля есть свой лидер и я считаю, что это супер.

- Данило – не только один из лидеров среди легионеров, но еще и любимец болельщиков.

- Да, он один из немногих, кто проникся философией "Динамо". Еще мне очень нравился Бетао. Велозу был классный парень. Женя Хачериди – тоже лидер. Да, он вспыльчивый на поле. Но во время игры его никто не может упрекнуть, что он убрал ногу. В центре точно так же. Взять тех же Сидорчука, Рыбалку, Гармаша, Корзуна. Они чувствуют ответственность за результат и знают, какую футболку они надевают. Им не надо объяснять, что такое "Динамо" Киев.

Приятно, что те легионеры, которые сейчас в команде, тоже понимают, в каком они клубе.

- А бывало так, что надо объяснять людям, что такое "Динамо" Киев?

- Сейчас, думаю, нет. А раньше – может, Андре, Бертольо. Мы недавно общались с фанатами, они говорят, что у ребят нет мотивации. Они уверены в своих словах? Я не знаю, какая у кого мотивация, а у меня она есть. У Цыганкова есть мотивация, у Сидорчука – да у всех! Люди понимают, что они играют в футболке киевского "Динамо" - им не надо этого объяснять. Я не знаю, у кого нет мотивации. Вижу, как все ребята отдаются на тренировках. С моей стороны нет претензий ни к кому из игроков обороны даже в двухсторонках.

- Но ты согласен с критикой болельщиков и специалистов, которая в последнее время обрушилась на команду?

- Надо понимать, кто критикует. Взять тех же болельщиков. Они критикуют по своим меркам. У нас полстраны экспертов, но они не футбольные люди. Надо слушать, слышать, но воспринимать или нет – это уже другое. У нас есть главный тренер, помощники – люди, которым небезразличен результат.

Те же массажисты, доктора. Они делают для команды очень большой труд. Их надо слушать, они плохого не посоветуют.

- С другой стороны, команда же играет для болельщиков…

- Согласен. Но некоторые из них не понимают, что происходит. Когда мы стояли с фанами и один из них говорит, что у нас нет мотивации, то складывается впечатление, что он одно слово выучил и постоянно его повторяет. Пусть придет, посмотрит, как люди работают на поле, получают травмы.

Да, мы играем для болельщиков. Но мы хотим, чтобы на матчи приходило больше людей. Нам приятно играть, когда полный стадион. Мы стараемся играть хорошо, но не бывает всегда побед. Нам надо работать и не опускать руки после поражений, а тем же фанам необходимо поддерживать команду, а не хаять ее каждый раз, когда что-то не получается. Это все взаимосвязано.

- После матча с "Александрией" ультрас жестко пообщались с Ярмоленко. У тебя бывало нечто подобное, когда приходилось общаться с фанатами в резкой форме?

- У меня такого опыта нет, но мы с фанатами обсудили этот вопрос по поводу "Александрии". Они пообщались с Ярмоленко и все вместе пожали друг другу руки. Никто ни на кого не в обиде. Мы попросили болельщиков, чтобы они не оскорбляли нас, когда мы играем, и пообещали, что будем уделять им больше времени, проводить всякие мероприятия. Считаю, этот разговор пошел всем только на пользу.

- Когда команда демонстрирует плохие результаты, то футболисты взывают к болельщикам, чтобы их не критиковали, а поддерживали. Почему игроки вспоминают о фанатах только в случаях неудач?

- Я не согласен с таким мнением. Мне всегда было приятно, когда приходит полный стадион и трибуны забиты зрителями. Когда открылся "Олимпийский", то был ажиотаж. А сейчас он спал, и на стадион приходят по 3-4 тысячи человек. Но я надеюсь, что все впереди. Дай Бог, чтобы закончились эти военные действия, которые невыгодны никому и неприятны людям.

- Считаешь, что мало людей ходит на стадионы из-за военных действий?

- Думаю, да. Мне кажется, что это связано с войной и непростым финансовым положением в стране.

- Как ты вообще относишься к тому, что происходит в Украине?

- Я люблю свою страну. Я – патриот. Я здесь родился, но сейчас идет война, и мне не хочется об этом говорить. Считаю, что все это неправильно. Любая война неприятна. Но я играю в футбол и стараюсь быть вне политики.

- Вернемся к футболу. Сейчас в команде много молодых игроков. Это плюс или минус?

- Это огромный плюс. Что самое интересное – эти молодые выходят и не теряются на поле. А почему? Потому что у них очень хорошая система в дубле и академии. Дай Бог, чтобы у них все получалось. Но им надо готовиться к тому, что будут в карьере не только яркие краски, но и темные, и серые цвета.

- Молодые футболисты обращаются к тебе за советом?

Нет, но хочу, чтобы они знали, что в моем лице они всегда могут найти поддержку. Я все время стимулирую самых молодых ребят, чтобы они не вешали нос и работали больше. Тот же Беседин. Я к нему перед игрой с "Карпатами" подошел и сказал: "Я жду от тебя гола сегодня". Он смеется. А когда забил, то в перерыве я говорю: "Этого мало".

Витю Цыганкова я называю кормилец. Он в восьми матчах 5 голов забил, отдает голевые передачи. Кормит нашу динамовскую семью.

- Макс, тебе всего 23 года. Как для вратаря – смешной возраст. Некоторые раскрываются только к 30-ти. Как чувствуешь, насколько тебе еще необходимо прибавить в игре, чтобы выйти на новый, более высокий уровень?

- Это я обсуждаю со своим тренером для вратарей. Мы все время садимся и после каждой тренировки обсуждаем, какие компоненты надо подтянуть. Я прихожу домой и записываю в специальную тетрадь, какие аспекты необходимо улучшить и чему надо уделить внимание.

Я хочу просто работать, чтобы главный тренер доверял мне. Хочу доказать, что я хороший вратарь. По крайней мере, пытаюсь им стать.