Понимаю, что сейчас все должны учиться. Когда-то немецкий язык учили, сейчас… Это наш родной язык, и каждый должен говорить на украинском языке
ЮРИЙ МАКСИМОВ
08.03.2014, 10:48
Пропустив из-за таинственной травмы шеи два первых сбора команды, украинский нападающий «Динамо» Андрей Воронин воссоединился с одноклубниками на третьем сборе бело-голубых в Турции. «ССФ» поговорил с 34‑летним бомбардиром о злополучной травме, героях и антигероях Олимпийских игр и о планах на будущее.
– Андрей, что случилось с вашей шеей?
– Все началось после столкновения с Кокориным в Казани в сентябре (отмечая гол в ворота «Рубина» (2:2), Кокорин крайне неудачно врезался в Воронина, отправив того в нокдаун. – Прим. ред.). Сперва появилась сильная боль, а за неделю до матча с «Локомотивом» я уже руку не мог поднять.
– Что врачи?
– Сказали, что нерв защемило и что могли быть и худшие последствия, так что мне, считай, повезло. В США сделали небольшую операцию на шее, все почистили. Там же в начале года прошел реабилитацию. Занимался по индивидуальной программе: физиопроцедуры, тренажерный зал, закачка мышц. Меня заверили, что снова смогу играть в футбол, а это самое главное.
– Почему в США? Американские врачи круче европейских?
– Так вышло, что в отпуске я с семьей отдыхал в Майами. Созвонился с руководством «Динамо», и мы приняли решение, что там же, не возвращаясь в Россию, целесообразно прооперироваться и начать восстановление. Мне посоветовали несколько хороших американских спецов. Все наши динамовские врачи и физиотерапевты на тот момент были на сборе, так что в России я бы все равно не смог пройти полноценную реабилитацию. Президент и спортивный директор были постоянно на связи и говорили, чтобы лечился столько, сколько потребуется. Не форсировали, за что им большое спасибо.
– Злопыхатели скажут: да он наверняка просто пережидал, пока сборы закончатся.
– Я бы никогда не стал отсиживаться, лишь бы не ехать на сборы. Можно сколько угодно ненавидеть их, но каждый из нас понимает, насколько важно пройти подготовку к сезону. Когда ты всю жизнь провел в футболе, уже через две-три недели отдыха начинаешь скучать по мячу. Очень неприятное чувство, когда твоя команда готовится, а ты где-то далеко. Так что если кто-то считает, что мне повезло и вместо сборов я развлекался на пляже, никому не пожелаю, чтобы им «повезло» так же, как мне.
– Травмы шеи – лишь одна из нескольких ваших проблем со здоровьем в прошлом году. Нет ощущения, что организм дает сигнал: Андрей, пора заканчивать с нагрузками?
– Ну а каким сигналом может быть перелом носа? Чувствую себя прекрасно и заканчивать с футболом не хочу и не собираюсь. Как мне кажется, в первой половине сезона я доказал, что уходить мне рано. А травмы бывают хоть в 18, хоть в 40. У Тарасова из «Локо», я слышал, вообще чуть ли не на ровном месте порвались связки. Такая профессия, никто не застрахован.
– Когда вернетесь?
– Пока занимаюсь по индивидуальной программе с тренером по физподготовке. Не хочу загадывать, но, надеюсь, через месяц буду готов выходить на поле.
– В России все кому не лень поливают помоями Плющенко. Мол, Евгений должен был откатать короткую программу или заблаговременно уступить место другому. Вы бы вышли на поле с травмой шеи, если бы на кону стояла медаль чемпионата мира?
– Футбол – не фигурное катание. У нас командный вид спорта, и вместе с тобой выходят еще десять человек. Если бы я понимал, что необходим команде, а нога или спина позволяют хотя бы стоять на поле, я бы закололся, но вышел. Болельщики и не подозревают, но очень многие футболисты выходят играть на уколах. После матча место, которое закололи, просто отваливается.
– Ради чего это?
– А ради чего я играл с «Зенитом» с воспалением легких? Потому что хочется помочь команде, потому что чувствуешь ответственность. Жена и родители говорили тогда: «Куда ты лезешь?!» В Европе мало игроков, которые играют на уколах, да и врачи не готовы рисковать из-за одного матча. Но у нас другой менталитет. Многие мои друзья так делали и продолжают делать.
– Значит, Плющенко осуждаете?
– Я никогда не осуждаю. Кроме Плющенко и людей из его окружения никто не знает, что там про-изошло на самом деле. Не сам же он напросился участвовать в Олимпиаде и кричал, чтобы его отправили в Сочи? Кто-то же принимал решение, что именно он должен представлять страну. Травма позвоночника – это страшно. И то, что после операции Плющенко вернулся и взял золото, у меня вызывает только уважение. Считаю, что он – лицо мирового фигурного катания.
– Вашему другу Овечкину тоже немало влетело за Олимпиаду, хотя и он лицо своего вида спорта.
– В «Динамо» все были в шоке, когда Россия вылетела. Все наши русскоговорящие игроки смотрели матчи команды, никто не спал между тренировками. Знаю, как Овечкин ждал эту Олимпиаду, и представляю, в каком состоянии находился. После матча с финнами написал ему эсэмэску со словами поддержки, но он не ответил. Я понял, что сейчас неподходящий момент и надо выждать паузу. Лучше вообще ничего не говорить в таких случаях. Я не большой фанат хоккея, но очень хотел, чтобы ребята прошли дальше.
– В Америке вы ведь тоже хоккей смотрели?
– Во время отпуска ходил на несколько игр НХЛ и НБА. Разница с нашим футболом ощутимая. Впервые уговорил жену пойти на баскетбол, так ей настолько понравилось, что она сказала, что обязательно пойдет еще. А сын после игры «Майами» вообще был в восторге: «Папа, папа, хочу на баскетбол, отведи меня!».
– Что должно произойти, чтобы дети упрашивали родителей сводить их на матч «Томи» с «Амкаром»?
– На баскетбол в Америке идут не для того, чтобы драться или напиваться. На баскетбол ходят семьями, там праздник для всех. Чтобы купить сладкую вату или попкорн, не нужно подниматься с места. На стадионе можно приобрести любую атрибутику. В каждом перерыве (а перерывов там очень много) разыгрывают какие-то подарки, зрители кидают мяч в кольцо. Это шоу. Понятно, в футболе не бывает столько пауз. Но в той же Германии на стадионах все намного удобнее, ближе, доступнее, чем в России. Когда уезжал с арены в Майами, ни секунды не стоял в пробке. Всё продумано до мелочей, всё для людей. А из Химок люди порой два часа не могут уехать.
– После матчей на МСА «Локомотив» и химкинской «Родине» вы язвили: «Скоро будем играть во дворе». Что бы сейчас выбрали – трансфер в «Динамо» футболиста топ-уровня или новый стадион?
– Стадион. Это было бы лучше и для болельщиков, и для города. А один топ-трансфер в данной ситуации нам не поможет. Никогда в карьере не приходилось играть на более ужасном стадионе, чем «Родина». Даже когда переехал в 16 лет в Германию, у нас условия лучше были. Но сейчас футбол в России движется в правильном направлении, сразу несколько клубов и городов строят новые арены. Дай бог, застану их действующим футболистом.
– Кураньи во время отпуска в Бразилии спас тонущую женщину. Какой самый запоминающийся поступок этой зимой совершили вы?
– Я себя спасал. И как мне кажется, достаточно успешно. А у Кевина, когда закончит с футболом, будет новая профессия – спасатель Малибу.
– Никому в прошлом году не доставалось на орехи так часто, как Смолову. Скажите честно, вы все еще верите в Федора?
– Я верю и хочу верить в то, что его прорвет. Сколько себя помню в майке «Динамо», всегда говорил, что у Кокорина и Смолова отличные задатки, что они будущее России. Слава богу, Саша смог раскрыться. Может быть, от чего-то отказался и взялся за голову. И сразу – сборная, личные призы, поездка в Бразилию. А ведь еще несколько лет назад Кокорина прессовали точно так же, как Смолова, – за запоротые моменты, за желтые бутсы.
– И как долго можно давать игроку авансы?
– Я не могу выйти и забивать за Федю. Мы с ним разговаривали недавно. Кому-то кажется, что ему наплевать на футбол, но это не так. Он очень переживает, что не может забить. У меня ведь в первый сезон в «Динамо» тоже были проблемы с голами. Думали, что я в одиночку 25 мячей положу, а я всего четыре забил. Когда долго не забиваешь, даже страх перед воротами появляется. Запорол выход один на один и думаешь: в следующий раз один на один лучше вообще не выходить. Это и есть главная проблема Феди – не может забить и теряет уверенность в себе. Но если бы у парня не было задатков, если бы он не был полезен на поле, стали бы с ним продлевать контракт и брать в сборную?
– Ваш совет?
– Поверить в себя, отключиться и думать только о футболе. Я ему говорил, что надо оставаться после тренировок и бить по пустым воротам. Доводить до автоматизма. Просто брать две сетки с мячами и в течение часа колотить. Чтобы он этот мяч всегда в воротах видел.
– И он оставался?
– Может быть. Я не всегда ухожу последним с занятий. В «Анжи» Федя будет играть постоянно – 11 туров в чемпионате, Лига Европы. Очень хорошая возможность позакрывать своим критикам рты и посмеяться над теми, кто пишет, что Луис Суарес в двух матчах за «Ливерпуль» забил больше, чем Федя за всю карьеру.
– Кстати о «Ливерпуле». Коноплянка обращался к вам, когда вел переговоры с клубом?
– Нет. Помню, позвонил журналист из Украины: «Завтра Коноплянка должен перейти в «Ливерпуль». Давай сделаем заметку – несколько советов от Воронина». Я тогда ответил в шутку: «После того как он подпишет, уже поздно давать советы». А в итоге вышло, что Конопа вообще никуда не перешел.
Мое личное мнение: для него это хорошо, что не получилось с «Ливерпулем». Английский футбол тяжелый, атлетичный. Там много единоборств, там другой график игр. Жене куда лучше подходит Испания или Италия.
– А Россия? Константин Сарсания, к примеру, много раз говорил, что Коноплянка и Ярмоленко отлично подошли бы «Зениту».
– А какой им смысл уходить из Украины в Россию? Их и так уже пол-Европы знает, к чему этот переход? Они тут вырастут? Какой клуб в России для роста Ярмоленко лучше, чем «Динамо» Киев? Это бренд, сильная команда. Думаю, в России Ярмоленко и Коноплянку можно ждать не раньше, чем через семь-восемь лет.
– Ваш контракт с «Динамо» истекает летом. Что дальше?
– Конкретных разговоров о продлении не было. С остальными клубами тем более никаких контактов. Меня все устраивает, и я хотел бы остаться в «Динамо». Был бы рад даже закончить карьеру, играя за нынешний клуб.
– А как же жена, она якобы недовольна жизнью в Москве?
– Это фраза из давнишнего интервью. В Москве все куда-то бегут, бешеный ритм жизни. В Германии все спокойнее, никаких пробок. Дюссельдорф по населению – все равно как Химки. Вот что Юля имела в виду. Но у нас с ней такие отношения, что она во всем поддержит меня. Если «Динамо» захочет продлить контракт, я с удовольствием его подпишу. Строится новая команда, которая в следующем сезоне будет биться за самые высокие места, это сто процентов.
– А что в этом сезоне?
– Задача-минимум остается прежней – попадание в Лигу Европы. Наш тренер говорит, что ему не нравится смотреть матчи еврокубков, потому что они проходят без нас. Мы будем обманывать себя, если скажем, что не хотим быть в тройке или двойке. Отрыв от первого места – пять очков. Все реально, все будут терять очки. Осталось 11 туров плюс игра с «Зенитом».
– Все еще надеетесь осуществить давнюю мечту и выйти на поле против кума – Тимощука?
– Да, в Германии не вышло сыграть друг против друга, в России пока тоже. Хотя я был уверен, что в этом-то сезоне наверняка пересечемся. И снова не получилось. Но как минимум один шанс у нас еще есть. В предпоследнем туре. Мы с Тимохой часто шутим на эту тему.
– Ваша бурная реакция, когда Борис Ротенберг сменил вас в матче с «Уралом» (4:1), – тоже шутка?
– Кто знал наши договоренности, тот все понял.
– Комментатор той игры задался в эфире вопросом: «Чем Воронин так доволен?». Так чем же?
– Есть традиция – когда новые игроки приходят в команду, они проставляются. Оказавшись в «Динамо», Боря сразу сказал: «Сыграю первую официальную игру – тогда и проставлюсь». Мы согласились: «Хорошо, будем ждать». А он все по арендам ходил, никак не мог дебютировать. И когда я увидел, что меня меняют именно на Борю, улыбнулся. Сказал ему у бровки: «Боря, поздравляю тебя. Мы ждем». Человек он солидный и после игры объявил в раздевалке: «Ребята, на днях идем ужинать». Слово, естественно, сдержал. У Бори очень хорошее воспитание.
P.S. Пресс-служба «Динамо», помогавшая нам в организации интервью, попросила не задавать Андрею вопросы, связанные с политикой и ситуацией на Украине.
– Андрей, что случилось с вашей шеей?
– Все началось после столкновения с Кокориным в Казани в сентябре (отмечая гол в ворота «Рубина» (2:2), Кокорин крайне неудачно врезался в Воронина, отправив того в нокдаун. – Прим. ред.). Сперва появилась сильная боль, а за неделю до матча с «Локомотивом» я уже руку не мог поднять.
– Что врачи?
– Сказали, что нерв защемило и что могли быть и худшие последствия, так что мне, считай, повезло. В США сделали небольшую операцию на шее, все почистили. Там же в начале года прошел реабилитацию. Занимался по индивидуальной программе: физиопроцедуры, тренажерный зал, закачка мышц. Меня заверили, что снова смогу играть в футбол, а это самое главное.
– Почему в США? Американские врачи круче европейских?
– Так вышло, что в отпуске я с семьей отдыхал в Майами. Созвонился с руководством «Динамо», и мы приняли решение, что там же, не возвращаясь в Россию, целесообразно прооперироваться и начать восстановление. Мне посоветовали несколько хороших американских спецов. Все наши динамовские врачи и физиотерапевты на тот момент были на сборе, так что в России я бы все равно не смог пройти полноценную реабилитацию. Президент и спортивный директор были постоянно на связи и говорили, чтобы лечился столько, сколько потребуется. Не форсировали, за что им большое спасибо.
– Злопыхатели скажут: да он наверняка просто пережидал, пока сборы закончатся.
– Я бы никогда не стал отсиживаться, лишь бы не ехать на сборы. Можно сколько угодно ненавидеть их, но каждый из нас понимает, насколько важно пройти подготовку к сезону. Когда ты всю жизнь провел в футболе, уже через две-три недели отдыха начинаешь скучать по мячу. Очень неприятное чувство, когда твоя команда готовится, а ты где-то далеко. Так что если кто-то считает, что мне повезло и вместо сборов я развлекался на пляже, никому не пожелаю, чтобы им «повезло» так же, как мне.
– Травмы шеи – лишь одна из нескольких ваших проблем со здоровьем в прошлом году. Нет ощущения, что организм дает сигнал: Андрей, пора заканчивать с нагрузками?
– Ну а каким сигналом может быть перелом носа? Чувствую себя прекрасно и заканчивать с футболом не хочу и не собираюсь. Как мне кажется, в первой половине сезона я доказал, что уходить мне рано. А травмы бывают хоть в 18, хоть в 40. У Тарасова из «Локо», я слышал, вообще чуть ли не на ровном месте порвались связки. Такая профессия, никто не застрахован.
– Когда вернетесь?
– Пока занимаюсь по индивидуальной программе с тренером по физподготовке. Не хочу загадывать, но, надеюсь, через месяц буду готов выходить на поле.
– В России все кому не лень поливают помоями Плющенко. Мол, Евгений должен был откатать короткую программу или заблаговременно уступить место другому. Вы бы вышли на поле с травмой шеи, если бы на кону стояла медаль чемпионата мира?
– Футбол – не фигурное катание. У нас командный вид спорта, и вместе с тобой выходят еще десять человек. Если бы я понимал, что необходим команде, а нога или спина позволяют хотя бы стоять на поле, я бы закололся, но вышел. Болельщики и не подозревают, но очень многие футболисты выходят играть на уколах. После матча место, которое закололи, просто отваливается.
– Ради чего это?
– А ради чего я играл с «Зенитом» с воспалением легких? Потому что хочется помочь команде, потому что чувствуешь ответственность. Жена и родители говорили тогда: «Куда ты лезешь?!» В Европе мало игроков, которые играют на уколах, да и врачи не готовы рисковать из-за одного матча. Но у нас другой менталитет. Многие мои друзья так делали и продолжают делать.
– Значит, Плющенко осуждаете?
– Я никогда не осуждаю. Кроме Плющенко и людей из его окружения никто не знает, что там про-изошло на самом деле. Не сам же он напросился участвовать в Олимпиаде и кричал, чтобы его отправили в Сочи? Кто-то же принимал решение, что именно он должен представлять страну. Травма позвоночника – это страшно. И то, что после операции Плющенко вернулся и взял золото, у меня вызывает только уважение. Считаю, что он – лицо мирового фигурного катания.
– Вашему другу Овечкину тоже немало влетело за Олимпиаду, хотя и он лицо своего вида спорта.
– В «Динамо» все были в шоке, когда Россия вылетела. Все наши русскоговорящие игроки смотрели матчи команды, никто не спал между тренировками. Знаю, как Овечкин ждал эту Олимпиаду, и представляю, в каком состоянии находился. После матча с финнами написал ему эсэмэску со словами поддержки, но он не ответил. Я понял, что сейчас неподходящий момент и надо выждать паузу. Лучше вообще ничего не говорить в таких случаях. Я не большой фанат хоккея, но очень хотел, чтобы ребята прошли дальше.
– В Америке вы ведь тоже хоккей смотрели?
– Во время отпуска ходил на несколько игр НХЛ и НБА. Разница с нашим футболом ощутимая. Впервые уговорил жену пойти на баскетбол, так ей настолько понравилось, что она сказала, что обязательно пойдет еще. А сын после игры «Майами» вообще был в восторге: «Папа, папа, хочу на баскетбол, отведи меня!».
– Что должно произойти, чтобы дети упрашивали родителей сводить их на матч «Томи» с «Амкаром»?
– На баскетбол в Америке идут не для того, чтобы драться или напиваться. На баскетбол ходят семьями, там праздник для всех. Чтобы купить сладкую вату или попкорн, не нужно подниматься с места. На стадионе можно приобрести любую атрибутику. В каждом перерыве (а перерывов там очень много) разыгрывают какие-то подарки, зрители кидают мяч в кольцо. Это шоу. Понятно, в футболе не бывает столько пауз. Но в той же Германии на стадионах все намного удобнее, ближе, доступнее, чем в России. Когда уезжал с арены в Майами, ни секунды не стоял в пробке. Всё продумано до мелочей, всё для людей. А из Химок люди порой два часа не могут уехать.
– После матчей на МСА «Локомотив» и химкинской «Родине» вы язвили: «Скоро будем играть во дворе». Что бы сейчас выбрали – трансфер в «Динамо» футболиста топ-уровня или новый стадион?
– Стадион. Это было бы лучше и для болельщиков, и для города. А один топ-трансфер в данной ситуации нам не поможет. Никогда в карьере не приходилось играть на более ужасном стадионе, чем «Родина». Даже когда переехал в 16 лет в Германию, у нас условия лучше были. Но сейчас футбол в России движется в правильном направлении, сразу несколько клубов и городов строят новые арены. Дай бог, застану их действующим футболистом.
– Кураньи во время отпуска в Бразилии спас тонущую женщину. Какой самый запоминающийся поступок этой зимой совершили вы?
– Я себя спасал. И как мне кажется, достаточно успешно. А у Кевина, когда закончит с футболом, будет новая профессия – спасатель Малибу.
– Никому в прошлом году не доставалось на орехи так часто, как Смолову. Скажите честно, вы все еще верите в Федора?
– Я верю и хочу верить в то, что его прорвет. Сколько себя помню в майке «Динамо», всегда говорил, что у Кокорина и Смолова отличные задатки, что они будущее России. Слава богу, Саша смог раскрыться. Может быть, от чего-то отказался и взялся за голову. И сразу – сборная, личные призы, поездка в Бразилию. А ведь еще несколько лет назад Кокорина прессовали точно так же, как Смолова, – за запоротые моменты, за желтые бутсы.
– И как долго можно давать игроку авансы?
– Я не могу выйти и забивать за Федю. Мы с ним разговаривали недавно. Кому-то кажется, что ему наплевать на футбол, но это не так. Он очень переживает, что не может забить. У меня ведь в первый сезон в «Динамо» тоже были проблемы с голами. Думали, что я в одиночку 25 мячей положу, а я всего четыре забил. Когда долго не забиваешь, даже страх перед воротами появляется. Запорол выход один на один и думаешь: в следующий раз один на один лучше вообще не выходить. Это и есть главная проблема Феди – не может забить и теряет уверенность в себе. Но если бы у парня не было задатков, если бы он не был полезен на поле, стали бы с ним продлевать контракт и брать в сборную?
– Ваш совет?
– Поверить в себя, отключиться и думать только о футболе. Я ему говорил, что надо оставаться после тренировок и бить по пустым воротам. Доводить до автоматизма. Просто брать две сетки с мячами и в течение часа колотить. Чтобы он этот мяч всегда в воротах видел.
– И он оставался?
– Может быть. Я не всегда ухожу последним с занятий. В «Анжи» Федя будет играть постоянно – 11 туров в чемпионате, Лига Европы. Очень хорошая возможность позакрывать своим критикам рты и посмеяться над теми, кто пишет, что Луис Суарес в двух матчах за «Ливерпуль» забил больше, чем Федя за всю карьеру.
– Кстати о «Ливерпуле». Коноплянка обращался к вам, когда вел переговоры с клубом?
– Нет. Помню, позвонил журналист из Украины: «Завтра Коноплянка должен перейти в «Ливерпуль». Давай сделаем заметку – несколько советов от Воронина». Я тогда ответил в шутку: «После того как он подпишет, уже поздно давать советы». А в итоге вышло, что Конопа вообще никуда не перешел.
Мое личное мнение: для него это хорошо, что не получилось с «Ливерпулем». Английский футбол тяжелый, атлетичный. Там много единоборств, там другой график игр. Жене куда лучше подходит Испания или Италия.
– А Россия? Константин Сарсания, к примеру, много раз говорил, что Коноплянка и Ярмоленко отлично подошли бы «Зениту».
– А какой им смысл уходить из Украины в Россию? Их и так уже пол-Европы знает, к чему этот переход? Они тут вырастут? Какой клуб в России для роста Ярмоленко лучше, чем «Динамо» Киев? Это бренд, сильная команда. Думаю, в России Ярмоленко и Коноплянку можно ждать не раньше, чем через семь-восемь лет.
– Ваш контракт с «Динамо» истекает летом. Что дальше?
– Конкретных разговоров о продлении не было. С остальными клубами тем более никаких контактов. Меня все устраивает, и я хотел бы остаться в «Динамо». Был бы рад даже закончить карьеру, играя за нынешний клуб.
– А как же жена, она якобы недовольна жизнью в Москве?
– Это фраза из давнишнего интервью. В Москве все куда-то бегут, бешеный ритм жизни. В Германии все спокойнее, никаких пробок. Дюссельдорф по населению – все равно как Химки. Вот что Юля имела в виду. Но у нас с ней такие отношения, что она во всем поддержит меня. Если «Динамо» захочет продлить контракт, я с удовольствием его подпишу. Строится новая команда, которая в следующем сезоне будет биться за самые высокие места, это сто процентов.
– А что в этом сезоне?
– Задача-минимум остается прежней – попадание в Лигу Европы. Наш тренер говорит, что ему не нравится смотреть матчи еврокубков, потому что они проходят без нас. Мы будем обманывать себя, если скажем, что не хотим быть в тройке или двойке. Отрыв от первого места – пять очков. Все реально, все будут терять очки. Осталось 11 туров плюс игра с «Зенитом».
– Все еще надеетесь осуществить давнюю мечту и выйти на поле против кума – Тимощука?
– Да, в Германии не вышло сыграть друг против друга, в России пока тоже. Хотя я был уверен, что в этом-то сезоне наверняка пересечемся. И снова не получилось. Но как минимум один шанс у нас еще есть. В предпоследнем туре. Мы с Тимохой часто шутим на эту тему.
– Ваша бурная реакция, когда Борис Ротенберг сменил вас в матче с «Уралом» (4:1), – тоже шутка?
– Кто знал наши договоренности, тот все понял.
– Комментатор той игры задался в эфире вопросом: «Чем Воронин так доволен?». Так чем же?
– Есть традиция – когда новые игроки приходят в команду, они проставляются. Оказавшись в «Динамо», Боря сразу сказал: «Сыграю первую официальную игру – тогда и проставлюсь». Мы согласились: «Хорошо, будем ждать». А он все по арендам ходил, никак не мог дебютировать. И когда я увидел, что меня меняют именно на Борю, улыбнулся. Сказал ему у бровки: «Боря, поздравляю тебя. Мы ждем». Человек он солидный и после игры объявил в раздевалке: «Ребята, на днях идем ужинать». Слово, естественно, сдержал. У Бори очень хорошее воспитание.
P.S. Пресс-служба «Динамо», помогавшая нам в организации интервью, попросила не задавать Андрею вопросы, связанные с политикой и ситуацией на Украине.
