Алексей Бахарев. Это имя в нашей с вами памяти неразрывно связа­но с периодом становления до­нецкого «Шахтера». Иными сло­вами, Бахарев – олицетворение того «Шахтера», который вырос из коротких штанишек и начал примерять смокинг.

– Алексей, помните, как «за­болели» футболом?
– С шести лет у меня такая страсть. Отец спорил с моим ув­лечением, хотел, чтобы я на баяне играл.

– Ваши родители не имели отношения к спорту?
– Никакого. Мать у меня пор­тниха, отец – военный. Несложно понять: отец хотел, чтобы я его путем пошел.

– Алексей Белик шесть лет отдал бальным танцам. Вы кро­ме футбола какие-то секции посе­щали?
– Массу! Акробатику, гимна­стику, шахматы. Позже меня при­влекали к боксу. Думаю, это немало. Или перечислить еще, куда я забредал? Но основным, конечно же, был футбол. (Хотя главное увлечение едва не на­крылось в зародыше – Алексей сразу же нарвался на нечистого на руку да еще и пьющего трене­ра, ввиду чего здорово разочаро­вался в футболе. Но потом случи­лась встреча с Вадимом Хаджие­вым. – Ред.)

– Какими командами бредили в детстве?
«Динамо» (Киев)! Но это в самые первые годы, пока не по­пал в «Спартак».

– Вы из Волгоградской обла­сти, а болели за Киев. Ничего странного не замечаете?
– А мне всегда нравилась игра киевского «Динамо» 80-х. Те комбинации, маневры, техника работы с мячом. Это же была ба­зовая команда сборной СССР, как тут не болеть! Я восхищался За­варовым, Рацем, Демьяненко. У киевлян была масса футболистов именно таких вот – ярких, на ко­торых все равнялись! К сожале­нию, сейчас таких исполнителей крайне мало. Тогда было две шко­лы – спартаковская и киевская. Это основа основ. Редки были случаи, когда в сборную просачи­вались футболисты из «Днепра», «Динамо» (Москвы) или еще от­куда-то.

– Первым вашим клубом стала «Лада» (Тольятти). И в своем пер­вом сезоне (в семнадцать лет) вы сумели забить два мяча в вышке (ЦСКА и «Торпедо»). Подавали большущие надежды, верно?
– Я и подал что надо (смеется)! Для президентов клубов я подал всё, на что они рассчитывали.

– Дважды вылететь из высше­го российского дивизиона – непри­ятный факт в вашей биографии?
– Вы знаете, об этом я никог­да не задумывался. Я был так мо­лод, что думал только об игре. Сколько мне было, когда я из «Ла­ды» в «Спартак» ушел? Двадцать лет. У меня была одна задача – играть на хорошем уровне! И я благодарен тем людям, которые предоставили мне такую возмож­ность.

– Удивительно, как вы из вы­летевшей «Лады» в «Спартак» Романцева попали? (Усилим фра­зу: из «Нефтяника» (Похвистнево), где начинал Бахарев – в «Спартак»! – Ред.)
– Вот мы к этому вопросу и подошли. Мои дела вёл хозяин «Лады» Александр Борисович Гармашов. Без понятия, как он договаривался со «Спартаком», но с Максимом Бузникиным мы отправились в годовую аренду к Романцеву. Но не по связям, нет. Напротив, считаю, абсолютно заслуженно. (Тем более, у Бахарева были предложения от дру­гих московских клубов – ЦСКА и «Торпедо», которым он забивал. Интересовалась им и «Сараго­са». – Ред.)

– От личности тренера, от его игровых предпочтений нередко зависит судьба футболиста. Кем вы были для Романцева?
– Хороший вопрос. Что раз­глядел во мне Романцев? Да вы меня в ступор вогнали! С Романцевым мы так мало общались, что, пожалуй, на этот вопрос у меня не найдется ответа.

– А кем для вас был Романцев?
– Прежде всего, тренером! Наверное, он заслуживает самых разных почестей, если смог не только создать, но и управлять лучшей командой России на про­тяжении десятка лет.

– Что вам больше всего за­помнилось из спартаковского периода?
– Спартаковская карьера да­ла мне абсолютно всё! Раскрыла как футболиста, придала уверен­ности в себе, дала толчок к даль­нейшему росту. В Тольятти кто такой Бахарев был? Да его знать никто не знал, так? А за год в «Спартаке», спасибо руководи­телям и тренерам, меня научили многому.

– Перед играми в Кубке УЕФА со «Сьоном», «Вальядолидом», «Карлсруэ» робели?
– С чего бы? Когда ты в «Спар­таке», ты уже ни перед кем не робеешь!

– «Спартак» дошагал до полу­финала Кубка УЕФА. Был шанс взять еврокубок?
– Я не знаю. Я же зимой поки­нул «Спартак».

– Не знаете, почему вам не вручили медаль чемпиона Рос­сии-1997?
– А что мне, требовать ее? Так руководители решили. Кто я? Президент? Нет. Рядовой футбо­лист, обычный человек, который ходит по земле. Что я могу?

– В «Спартаке» вы здорово начали, а потом... «После пяти­месячного безвылазного пребы­вания на базе (мы с Максимом Бузникиным в одном номере жили) решил выйти посмотреть: что ж это за Москва такая? И всё. Заблудился. По жизни. Казино, дискотеки. У человека из про­винции от московского разноо­бразия развлечений глаза ква­дратные». Сожалеете, что пусти­лись во все тяжкие, а не отдали себя футболу целиком?
– Конечно, сожалею. Это бы­ли золотые годы! Проблема за­ключалась в том, что у меня не было человека, который мог бы меня остепенить, направить в нужное русло. Когда человек из глубинки получает внезапно все блага, о которых можно было только мечтать – голову сносит! Был бы отец – была бы другая жизнь. Поверьте мне, я бы большего добился. Думаю, я до сих пор радовал бы болельщиков. Это говорю я не в укор матери, она очень много слёз пролила в мои 90-е. Если бы у меня была полноценная семья, всё пошло бы по-другому. А я рос без отца. Жизнь мне преподнесла много горьких уроков.

– Вскоре вы на просмотре в «Барселоне» побывали. Как сие стало возможным?
– Через Гармашова. У него были какие-то связи. Я две неде­ли пробыл в «Барселоне».

– Имели возможность остаться?
– Разумеется. Просто Гарма­шов попросил денег. Не себе, а мне зарплату. По крайней мере, он так говорил. Во все эти нюан­сы я не вникал. Что он сказал, я вам и передал.

– Что вас больше всего пора­зило в «Барселоне»?
– Представляете, вам двад­цать лет, вы пять лет играете где-то на куличках, один год проводи­те в «Спартаке» и тут вас приво­зят в футбольную Мекку! Что вас может поразить? Да всё! Конеч­но, технически оснащены они были лучше меня. Но не это главное. Они не принимают чужаков. Менталитет такой у каталонцев. Это не есть плохо. Напротив, счи­таю это разумным. Они дорожат своими талантами, в отличие от наших. Русский менталитет иной. Кстати, тренировался я с Пуйолем в одной группе.

– Как вы попали в руки Проко­пенко в «Роторе»?
– Так же, через Гармашова. Всеми моими делами по жизни до «Шахтера» занимался этот человек.

– Вы не задержались в Волго­граде. Были на то причины?
– Масса причин. Первая и ключевая – финансовая! Во-вто­рых, стали твориться непонят­ные вещи с президентом «Рото­ра» Горюновым и моим агентом Гармашовым. Один говорил об одном, другой твердил противо­положное. Мной, мальчиком, можно было пользоваться в то время. Они и пользовались. По­нимаете, о чем я? Говоря аб­страктно, двадцатилетними пар­нями большие дяди пользуются себе во благо. Из-за своей до­верчивости я очень сильно по­страдал. Был бы чуточку понаг­лее, поборзее, всё сложилось бы иначе.

– Из «Ротора» в «Шахтер» попали случайно?
– Ну почему же? И это из той же оперы. Я был слишком довер­чив. Меня встретил в аэропорту представитель селекционной службы «Шахтера» и предложил лучшие финансовые условия. Я согласился. И до сих пор я в «Шах­тере». И не могу отсюда уехать. Потому что очень уважаю чело­века, который для меня многое сделал. Я об Ахметове, если вы не догадались.

– В Донецке оказались рань­ше Прокопенко?
– Да! Прокопенко стал трене­ром «Шахтера» позже.

– «Шахтер» подписал вас од­новременно с Виталием Абрамо­вым?
– Нет, я немного раньше при­шел.

– Материальные условия в «Шахтере» были лучше спарта­ковских, где вы получали пять тысяч долларов?
– Лучше!

– Не скажете, насколько?
– Вы хотите всю душу наиз­нанку вывернуть? Оставьте хоть каплю недосказанности!

– Когда оказались «под кол­паком» у Анатолия Бышовца, не было желания бросить все к та­кой-то матери?
– Хотелось. Но на то время у меня уже сложились дружеские отношения с президентом «Шах­тера».

– Как поступали со сборника­ми всяческих «умных» книг, ко­торые вам вручал Бышовец?
– Как брал, так и клал. Я что, листать их должен был? Ну вот вам интересны будут «Записки о Шерлоке Холмсе»? Какому фут­болисту это интересно, скажите на милость?! Я не встречал еще такого игрока, который сумел бы прочитать пять томов по пятьсот страниц! Если бы это были «Запи­ски Бышовца», может быть, я еще полистал бы. Чисто из любо­пытства. Он же образованный человек. На всю страну, Рос­сию, он выставил меня на посме­шище, но о нем я буду говорить только с хорошей стороны!

– Взлет «Шахтера», прежде всего, заслуга Прокопенко?
– Я бы так не сказал. Донбасс всегда славился тренерами. Из­вините, но другие наставники до Прокопенко тоже кое-что да де­лали. Алексей Дрозденко, Вале­рий Яремченко. Это не все, это только те, которых я застал до Прокопенко. Это они выбирали футболистов, которые позже при Прокопенко росли вместе с «Шахтером».

– Победа над «Славией» в квалификации ЛЧ – стечение об­стоятельств?
– Нет, это донбасский дух! В том-то и дело, что играли мы до последнего, потому и забили в Праге на 90-й минуте, а затем в дополнительное время дожали «Славию»!

– Когда жеребьевка опреде­лила в группу «Арсенал», «Ла­цио» и «Спарту», вы не схвати­лись за голову – мол, как против них играть?
– За голову никто не хватался. Начали изучать соперников. Мы были новичками в этом турнире.

– Помните указания Проко­пенко на первый матч с «Лацио»? Не говорил ли он – дескать, глав­ное, не тушуйтесь, за результат не переживайте?
– Да уж, хороший вопрос. А какие у тренера могут быть указа­ния, если его команда новичок Лиги и собирается играть против звезд калибра Верона, Недведа? Он понимал, что легкой жизни не будет. «Лацио» был грандом ев­ропейского футбола! В принци­пе, как мне помнится, особых указаний там и не было. В таком положении требовать от нас че­го-то сверхъестественного нель­зя было.

– Гол в ворота Симэна часто вспоминаете?
– Да я уже позабыл о нем.

– В том мяче больше заслуга Пиреса, выскочившего из стенки, в результате чего мяч срикоше­тил в противоположный угол от Симэна.
– Большая заслуга Попова. Он сказал: «Бей низом. Трава скользкая. Может быть рико­шет»! Как он сказал, так и вышло.

– Кого из звезд «Арсенала» Виейра, Кану, Анри – вы бы вы­делили по той встрече?
– Виейра!

– Именно с его участием про­изошел переломный момент в поединке. Попов сфолил на Вией­ра, когда тот выбегал один в один с Виртом. Удаление по делу?
– Это была вторая карточка. Она выписана по делу. А вот за что первую показали Попову – не ясно. Была борьба и только. Никакого фола!

– А в моменте с назначением пенальти имел место фол Старостяка на Вильторе?
– Мы много раз пересматри­вали тот эпизод. Старостяк нем­ного придержал Вильтора, но не настолько, чтобы 80-килограм­мовая туша рухнула на газон. На повторе было видно, что Старо­стяк придерживал за футболку, но сколько таких эпизодов в штрафной, а?

– Пенальти исполнял Анри, Вирт потащил, но, увы, Вильтор добил мяч в сетку. Надо сказать, с откровенным нарушением пра­вил – заранее вбежав в штраф­ную. Говоря объективно, не за­считай судья тот мяч, итоговый счет мог быть иным?
– Я вам одно скажу: будь у нас чуть больше опыта международ­ных встреч, мы бы не то что ничью сохранили – мы бы побе­дили!

– Интересно, что на последу­ющий матч в Праге Прокопенко решил сыграть в три защитника (3-5-2). Тренер шёл ва-банк?
– Ничего не могу сказать по этому поводу, потому что ба­нально плохо помню расстанов­ку. Или, может, я уже не играл в «Шахтере» (смеется).

– На фоне «Лацио» и «Арсе­нала» пражская «Спарта» замет­но уступала по классу?
– Ну еще бы. По уровню «Спарта» была приблизительно такой же, как и мы. Короче, знае­те, как новички играют? Борьба, борьба, прессинг, выносли­вость.

– Кого вы запомнили из игро­ков «Спарты», к примеру?
– Помню, что было много ка­чественных футболистов, но вспоминается только Росицки. Он сделал себе имя в европей­ском футболе. После того розыг­рыша ЛЧ дортмундская «Боруссия» приобрела Росицки. И он, кстати, в следующем сезоне опять играл против нас! Росицки был ярким игроком. Он же тогда в Праге нам один из мячей забил.

– Что помешало «Шахтеру» в следующие три сезона хотя бы разок пролезть в группу ЛЧ (дор­тмундская «Боруссия», «Брюг­ге», «Локомотив»)?
– Не хочу обидеть игроков, но нам не хватало класса. Правда, в ту пору у «Шахтера» еще не было таких исполнителей, которые мо­гли бы адаптироваться к поедин­кам Лиги чемпионов. В том числе и я. Мало опыта было.

– Понятие опыта весьма рас­плывчатое и часто служит эдакой отмазкой. Взять, к примеру, вас. Со «Спартаком» и «Ротором» в Кубке УЕФА играли? Играли! Полно­ценный сезон в ЛЧ с «Шахтером» провели? Провели! И это, говори­те, мало? Сколько же нужно еще?
– То же можно и о других ска­зать. Игроки разных сборных и так далее. Дискуссию можно продолжать. Но мне всё равно кажет­ся, «Шахтеру» не хватало квали­фицированных футболистов.

– Хорошо. Опустим «Боруссию» (Дортмунд). Неужели «Брюгге» и «Локомотив» распо­лагали исполнителями покруче?
Ну так мы и играли с ними на равных! Но в равных противо­стояниях кому-то всё равно су­ждено оказаться в роли проиг­равшего.

– С Бузникиным после игр «Шахтера» и «Локомотива» в ква­лификации Лиги не вспоминали тольяттинские и спартаковские времена?

– Я уже давно с ним связь утра­тил. А московскую игру с «Локомо­тивом» я на всю жизнь запомнил. Хотел правую ногу отрубить.

– То есть?
– Шла передача с фланга, а я не сумел распорядиться мячом, когда надо было забивать.

– Это при каком счете?
– 2:2.

– Не может быть. «Локомо­тив» же 3:1 выиграл.
– А-а, значит, 1:1 или 0:0. Не суть важно. У нас же было преиму­щество после домашней встречи (1:0). А забей я – и «Локомотив» сказал бы «Гуд бай, Лига чемпио­нов»!

– Помните, где вы в последний раз сыграли в Лиге чемпионов?
– Не-а.

– На «Камп Ноу»!
– Когда 0:4 проиграли?

– 0:3. Чертовски приятно, на­верное, завершить международ­ные выступления в таком святом месте?
– Хотелось бы лучше.

– Наверняка вспоминали моло­дой вояж в «Барсу». Представля­ли себя в одной команде с Пуйолем?
– А что представлять?!

– Пуйоль вас узнал?
– А кто такой Бахарев и кто та­кой Пуйоль!

– Может, футболками обменя­лись с ним?
– А я ни с кем не обменивался. Чем они лучше? Я обменивался футболками только тогда, когда меня просили друзья или болель­щики.

– Кто из тренеров дал больше других Бахареву-футболисту?
– Вадим Хаджиев. Мой первый тренер в Тольятти.

– Приходилось слышать: Прокопенко принадлежит заслуга в том, что он заставил взяться за ум Бахарева. В «Роторе» Бахарев избегал оборонительных дейст­вий, выступал в роли вольного ху­дожника и был в меру ленив. 
– Смысл вот в чём. Прокопенко пропагандировал в «Роторе» си­ловой футбол. Я со своими габари­тами не совсем подходил под его модель игры, физически уступал конкурентам на своей позиции. К тому же в «Роторе» предпочитали давать шанс своим, а не залётным. Между прочим, я сам родом из Волгоградской области, но поче­му-то меня за своего не считали.

– Андрей Воробей говорил: «Если играем плохо, Виктор Про­копенко может нам и тумаков на­давать». Сколько тумаков вам от­весил Прокопенко?
– Словесно доставалось. Какие тумаки? Это же не по-человечески!

– Наслышан, что у вас завяза­лись дружеские отношения с Ахметовым. Есть инфа, точнее, народ­ный сказ. У вашего друга Вита­лия Абрамова появилось предло­жение из России, он хотел уйти из «Шахтера» (потерял место в составе), но оставалось полгода контр­акта. И вы пошли «поговорить» за своего товарища к президенту. Поговорили и выложили Ахметову из собственного кармана 100 ты­сяч зеленых – только бы отпустил друга. Президент «Шахтера» ска­зал «хорошо», а на следующий день вызвал вас и отдал 200 штук – настолько оценил этот мужской поступок! Правда или вымысел?
– Скажем по-другому. Я посту­пил так из человеческих соображе­ний. Я не носил денег, просто пред­ложил свои условия Ахметову.

– История со сборной Украины грустная тема для вас?
– Непонятная.

– В чем ее суть?
– На руках у меня было граж­данство России. Я был заигран за сборную России, но украинские деятели обещали всё уладить че­рез ФИФА.

– Матч с Бразилией носил то­варищеский статус и вроде как в реестр официальных ФИФА не входил?
– Входил. Этот матч прово­дился под эгидой ФИФА. Я его очень хорошо запомнил. Поеди­нок начался с получасовым опо­зданием. На стадионе в Фортале­зе погас свет. Бразильские бо­лельщики, видимо, привыкли к возможным перебоям с электри­чеством и пришли на игру с фона­риками. Получился своеобраз­ный фейерверк, вполне можно было играть.

– Получить 1:5 от Бразилии не зазорно?
– Не стыдно! Тогда же Бышовец повез в Бразилию не основ­ную команду, а сотканную из та­ких ребят, как я. Необстрелян­ную, короче. Я так понимаю, сделано это было для того, чтобы мы потом не рыпались. Бросили молодых и перспективных под танк. Но надо сказать, многие из тех ребят потом прижились в сборной – Семак, Смертин, Па­нов, Соломатин. Я не смог.

– А чем завершилась эпопея с национальной сборной Украины?
– Меня пригласили на товари­щеский матч с Ираном. Я сыграл. Приехал на следующий сбор в Конча-Заспу, но меня отправили обратно. Понимаете, если бы украинская сторона сильно захо­тела. Я написал заявление, что готов принять украинское граж­данство. За целый год ни единого шага не предприняли. А когда срок истекал, я написал новое за­явление об отказе от украинско­го гражданства. После чего меня вновь начали уговаривать. Один год ведь срок не маленький. Во что мы играем?! Туда-сюда и обратно по той же схеме. Было очень неприятно. Мне было без разницы, за какую сборную иг­рать.

– Кстати, гражданином чьей страны являетесь сейчас?
– России.

– Что для вас значили матчи с «Динамо»?
– Ничего себе! Киевское «Ди­намо» для нас было словно кра­сное полотно. Коррида! Оно и сейчас, в принципе, так. Жаль только, что мало донбасских вос­питанников играет в «Шахтере», как и в «Динамо» – киевских. По­чему-то наши президенты сегод­ня делают ставку на легионеров, забывая, что живем мы в Ук­раине. Менталитет наш другой, и патриотизм канул в Лету. Уже лет как пять, наверное. Я по детям смотрю, которых тренирую. Нет у нас больше патриотов. Миром правят бумажки. Все хотят зара­ботать. Но парадокс в том, что никто не хочет ничего делать.

– Были такие игроки в Киеве, кем вы восхищались?
– Я мало кем восхищался во­обще. Феноменов – единицы. Ма­радоной я бредил, это да! Сейчас это Месси. Лучше игроков, чем эти двое, я не видел. Криштиано Роналдо – не то. И Роналдиньо мне не нравится. Месси это во­площение моего видения футбо­ла. В детстве я изучал все финты Марадоны. Но один повторить не мог. Знаете какой?

– Какой?
– Это его танго с мячом, когда он пятками жонглировал! Увы, я не танцор, а он умел. Осталь­ное я всё мог повторить. Понят­но, что это другой уровень, но я пытался.

– Вас можно назвать «дума­ющим футболистом»?
– Конечно! А в футболе без головы никак.

– Каково должно быть соотно­шение между техникой и мыслью в футболе?
– Интересный вопрос. Надо до автоматизма отработать все навыки. Но для этого нужно мно­го времени. Сегодняшний фут­бол состоит из долей секунды, он не приемлет раздумий. Много аспектов в игре, которые нужно именно отчеканить, чтобы на подсознательном, машинальном уровне знать, как правильно вы­ставить ногу, в какую точку и с какой скоростью послать переда­чу. Это акробатика, шахматы, легкая атлетика в одном фла­коне.

– Были ли у вас партнеры, ко­торых понимали с полувзгляда?
– Были. В каждой команде, где я играл, таких было по пятнад­цать человек. Я не могу никого выделить. Есть командная игра, есть тренер, есть футболисты. Это единый механизм. Как я могу кого-то одного выделить?

– От легионеров сложно до­биться понимания на поле?
– Всё от времени зависит. Если каждый день долбить одно и то же, думаю, всё возможно. Но сегодня в командах огром­ная текучесть кадров. Это всё осложняет.

– Кто-нибудь из легионеров «Шахтера»у вас вызывал востор­женные чувства?
– Виллиан. Объясню почему. Это три в одном. Сумасшедшая скорость, чувство мяча и чувство партнера. Сейчас это Генрих Мхитарян. У него огромная рабо­тоспособность, стремление и большая любовь, именно лю­бовь, к этому виду спорта!

– Вы застали в «Шахтере» Срну и Хюбшмана. Вас удивляет, что эти ребята все еще в основной обойме Луческу? 
– Нет. Меня ничем уже не уди­вишь в этой жизни.

– Пожалуй, лучшую карьеру из тех, кто ушёл, удалось сделать Элано. Когда он феерил на ЧМ-2010, не посещали мысли: «Ух ты, а с этим бразильцем я в одной команде играл»?
– А вы знаете, я его не застал. Меня уже сослали в дубль, когда привезли Элано.

– За что Брандао прозвали «Животным»?
– А это бразильцы так его на­зывали. Без понятия, почему. Я с ним не общался.

– Любимый актер Джулиуса Агаховы – Роберт Де Ниро. Кто для вас?
– Анатолий Папанов. А люби­мый фильм – «Бриллиантовая рука»!

– У Алексея Белика любимые группы – Blue и Westlife. У вас ка­кие предпочтения в музыке?
– Я все слушаю – от классики до транса. По настроению. Лю­блю послушать Вивальди. Есть у него композиции, от которых му­рашки по коже пробегают! Толь­ко Вивальди нужно слушать с хо­рошей акустикой, не в телефон­ном режиме. Когда случается упадок настроения, могу сесть в машину и на всю включить какую-то кислоту, дискотеку.

– С кем из шахтеровцев вашей поры общаетесь?
– Ни с кем. Вы понимаете, у меня сейчас семья, дети. Я нику­да не выезжаю. Я комнатный стал.

– На вопрос, чему вас научил Скала, вы как-то ответили: «На три­буне сидеть. Только при нем я пе­рестал попадать в 18 заявленных на игру. Это даже не объяснялось. «Учение» такое. Правда, только Луческу собрал пресс-конферен­цию и объявил, что Бахарев «Шахтеру» не нужен ни в каком качест­ве. Было неприятно, хотя бы на шанс я рассчитывал».
– Скала сделал ставку на моло­дых. Наверное, я уже стар был для него. Может быть, он пытался меня чему-то научить. А я был мо­лод и чего-то не-до-по-ни-мал! Я же не европейского менталитета и языком итальянским не владел. Разговоров у меня с ним не было. Мне приходилось только догады­ваться. Если он привнес такую по­литику, что я мог поделать? Скала гнул свою линию, но только без меня.

– Карьера в «Шахтере» де-факто у вас завершилась с приходом Луческу. Спустя девять лет можете сказать, что Луческу был прав и ва­ше время действительно прошло?
– Давайте как вы, так и я. Буду говорить резко! Если футболисту давать шанс, общаться с ним, тог­да можно что-то потом говорить. Но не каждый тренер предоставля­ет футболисту шанс. Я ясно отве­тил? Или дополнить?

– Все предельно ясно, незавуа­лированно. Замучившие вас трав­мы – это всё пережитки бурной молодой жизни?
– Нет, конечно!

– Вы рассказывали, что у вас случались моменты, когда вы бук­вально возненавидели футбол. Когда это было?
– После «Шахтера»!

– Долго приходили в себя?
– По большему счёту, после «Шахтера» я уже в футбол не иг­рал. Так, подыгрывал. Не было же­лания играть.

– Говорили вы и о том, что фут­бол вам неинтересно смотреть по ТВ. Сейчас как?
– А сейчас банально нет вре­мени! У меня лапочка дочка Ира, ей уже четырнадцать, пацан Алексей, ему полтора. Вчера (ну, понятно, что уже не вчера, но всё равно – совсем недавно. Уважае­мый Алексей, примите наши по­здравления! – Ред.) еще один мальчик родился. Анатолием на­звали.

Сейчас у меня две семьи. Вто­рая – футбольная. Какой-ника­кой, но я тренер. Мальчишек 2000 года тренирую. Пока что я только учусь. На эту тропу я встал осознанно и хочу воспитать мно­го прекрасных футболистов. Ста­раюсь отвлечь их от улицы. Пра­вильнее сказать, не от улицы, а от компьютеризации. Они туда всё больше углубляются, забывая о том, что надо с людьми общать­ся, бить кого-то, в конце концов, самим получать по шапке. Они этого боятся. Я их учу смелости. Говорю, если ты прав – надо в морду бить, если нет – извинить­ся, уважать старших и так далее. В общем, элементарным вещам. Увы, много детей пропадает.

– Вы довольны тем, как сло­жилась ваша футбольная жизнь?
– Я вам по-другому отвечу. Я буду ждать и растить своих маль­чиков, чтобы они мою незавер­шенную карьеру довели до дос­тойного завершения! Не могу гарантировать этого, конечно. Но если у них будет страсть к Иг­ре, я их обучу всем футбольным премудростям. Я хочу заполнить тот пробел моей игры, незавер­шенный штришок моей работы! Понимаете, о чем я? Я – начало, они – конец! Может быть, они бу­дут лучше, а может, они станут дворниками. Как вы считаете, дворником стыдно быть? Я счи­таю – нет. Я вот стою, кидаю быч­ки с балкона, но этот же мусор кому-то надо убирать. Думаю, если у кого-то мозгов не хватает на большее, то пускай гребут за другими. Всё от мозгов зависит. И от человеческих качеств. У че­ловека может быть незаурядный склад ума, но по жизни он может быть идиотом. Жизнь это курс выживания.

Но давайте оставим эту поле­мику. Своим детишкам, конечно же, я желаю встать на ноги! Вот, к примеру, наблюдая за Алексе­ем, я уже вижу, что он будущий левша. И к мячу он расположен. Надеюсь, что и к футболу он по­тянется. Поживём – увидим!

Журнал «Футбол». Текстовое оформление pressing.net.ua