Альянс Александра Горшкова и «Руси» оказался недолгим. Хотя появление 42-летнего специалиста у руля «строителей» вызвало радужные мысли о перспективах клуба, тренер проработал в нем всего четыре месяца. Не нужно сильно разбираться в футболе, чтобы понять, какое настроение может быть у человека, лишившегося работы после поражения его команды со счетом 1:7. Тем не менее на разговор Горшков согласился.

— Глубокий анализ работы в «Руси» еще впереди или уже поняли, что делали правильно, а в чем совершили ошибки?

— За то время, что был главным тренером, постоянно анализировал. Это касается и тренировочного процесса, и требований в игре, и селекционной работы. Хотя последний аспект анализировать все-таки сложнее — ведь, учитывая политику клуба, мы имели определенные ограничения в приглашении новичков. На мой взгляд, серьезной проблемой для нас были и травмы. Когда футболисты, которых видишь в числе лидеров, не могут выйти на поле, это сказывается на команде. Причем не только в игровом плане, но и в уверенности, управляемости.

— И все же — могла «Русь» под вашим руководством выступить лучше?

— Могла. В большинстве матчей мы не уступали соперникам. Но все равно проигрывали. Почему? Где-то подводили отдельные ошибки, а вообще явно сказывалось отсутствие опыта выступлений на таком уровне у многих игроков. Наверное, отчасти это и было причиной некоторых ошибок и нехватки концентрации в решающие моменты. А когда такое происходит почти постоянно, негативный психологический груз накапливается и работать становится тяжело. Тем не менее я из своей работы выводы сделал. Думаю, и руководство получило от нашего сотрудничества полезный опыт, который поможет клубу развиваться и решать задачи.

— Летом вы впервые в карьере главного тренера готовили команду к чемпионату. Тогда ошибки были?

— Готовиться в межсезонье изначально было сложно — очень уж коротким оно оказалось. Хотя жаловаться здесь не приходится, ведь все команды находились в одинаковых условиях. Но я сейчас понимаю, что мои требования к ребятам едва ли было возможно сразу претворить в жизнь. Я хотел, чтобы команда постоянно думала на поле, могла быстро перестраиваться в зависимости от ситуации, играла комбинационно. Но переход от простого футбола к более тонкому оказался сложнее, чем я ожидал.

— Может быть, не стоило сразу так озадачивать подопечных?

— Я много над этим размышлял. Из-за того, что игрокам учиться и приспосабливаться пришлось уже по ходу чемпионата, мы теряли очки. Действуй мы в некоторых матчах попроще, где-то просто отбиваясь, могли бы сейчас находиться в таблице на несколько строчек выше. Но я как считал, так и продолжаю считать, что если команда хочет развиваться и в будущем достичь высокого уровня, то учить футболистов нужно было обязательно. По крайней мере заложить основу.

— Вы работали в зенитовской академии, хорошо знаете, какие у ее воспитанников условия и какой уровень тренировочного процесса. Но основа для комплектования «Руси» — игроки всех школ Петербурга, кроме академии. Ее выпускники действительно значительно превосходят своих ровесников?

— Конечно, разница есть. Ребята из других школ послабее технически, хуже владеют тактическими знаниями. Но мы должны были исходить из политики клуба и реалий. «Русь» не покупает игроков на стороне и не берет в аренду. На воспитанников академии мы тоже рассчитывать не могли — их «Зенит» готовит в первую очередь для себя. Например, по поводу перехода голкипера Даниила Сизько долго не могли договориться. А он большую часть матчей провел очень хорошо, выручал нас. Еще отмечу, что в будущем мне хотелось бы улучшить качество отбора. В межсезонье мы просмотрели достаточно футболистов, остановились, как нам казалось, на самых лучших. Но все равно, чтобы лучше для себя прояснить перспективы каждого, потребовалось время. Характер, мотивация, способность и желание прогрессировать, собственно игровые качества — все это становилось понятно уже по ходу чемпионата.

— Вообще ограничения при комплектовании команды ударяют по тренерским амбициям?

— Я принял те условия и ту политику, которых придерживается клуб. И нашей общей задачей было находить футболистов, имеющих перспективу развития именно вместе с клубом. Тех, которые не уйдут, например, через год и не будут задерживаться в росте мастерства.

— А как на такую перспективу можно рассчитывать? Если кого-то заманивают в другой клуб не только намного большей зарплатой, но и удовлетворением спортивных амбиций? Политика «Руси» подразумевает поступательное движение, на которое часто требуется много времени…

— Надо больше разговаривать с игроками, заинтересовывать их, мотивировать, убеждать, что именно здесь они могут рассчитывать и на собственный прогресс, и на достижения вместе с командой. Но, думаю, и клуб, если хочет улучшать результаты и в будущем выступать в ФНЛ, должен быть гибче. Возможно, когда есть возможность пригласить сильного игрока, стоит идти на какие-то исключения и в чем–то корректировать принципы. Подчеркну, не изменять им, не отказываться от генеральной линии, а допускать именно исключения.

— Вы пытались в этом убедить руководство?

— Повторю, я принял условия, которые предложила «Русь». Но как раз это и стало для меня очень полезным опытом. Наверное, в будущем надо быть более настойчивым и стараться убедить руководителей в необходимости пойти на какие–то исключения. Если, конечно, есть уверенность, что такой футболист поможет команде стать сильнее.

— Известно, что инфраструктура клуба намного превосходит спортивные результаты. Так же, кстати, было и в «Зените», когда вы в 1997 году в него перешли. Это лучше, чем наоборот, когда уровень организации клубного хозяйства отстает от уровня команды?

— Лучше, конечно, когда эти два аспекта идут рядом (улыбается). Про инфраструктуру «Руси» можно говорить только хорошее. Несмотря на то что клуб выступает в профессиональном футболе только первый сезон, в плане организации руководители во главе с Александром Казимировичем Якимцом сделали уже очень многое. Есть своя футбольная школа в Сосново, решается вопрос со строительством стадиона, наверняка появится у «Руси» и база. Пока этого нет, команда все равно работает в очень хороших условиях. Например, мы тренировались на стадионе «Динамо», где очень качественное поле, удобные раздевалки и есть все необходимое для занятий. Тренажерные залы, восстановительные процедуры, сборы на предматчевом карантине – всем этим команда постоянно и на высоком уровне обеспечивается. То же самое можно сказать и о поездках на выездные матчи. Поэтому стоит признать, что мы подвели руководство, делающее все возможное для развития команды. Признаюсь, перед началом чемпионата ориентировались на совсем другой результат. Понимали, что придется тяжело, но верили, что выступать будем гораздо успешнее.

— Какая задача стояла перед «Русью» в чемпионате?

— Речь изначально шла о том, что в дебютный сезон во втором дивизионе мы должны в нем освоиться, присмотреться, прочувствовать уровень и требования настоящего профессионального футбола. Исходили из того, что место в десятке стало бы достойным результатом. Но реалии оказались значительно суровее.

— Когда вас впервые посетили мысли об отставке?

— Такой разговор у нас был с руководством в начале чемпионата, когда мы проиграли примерно пять матчей и стало ощущаться напряжение. Я сказал президенту клуба, что чувствую ответственность за все это, и если он считает, что мой уход поможет команде выбраться из трудной ситуации и вообще окажется выходом, то готов уйти. Но при этом подчеркнул, что бросать команду не хочется и считаю, что все можно исправить. И если Якимец готов терпеть, ждать, если верит в меня, то я намерен работать засучив рукава. Мы обсудили ситуацию, поговорили о том, как выбраться из нее, и продолжили сотрудничество.

— Однако спустя несколько дней после первой победы в турнире вы все-таки ушли?

— Потом случилось очень болезненное поражение в Мурманске. Я посчитал, что разгром 1:7 не дает мне морального права оставаться во главе команды. Бросать команду мне не хотелось, жалею, что так получилось. Но решение об отставке, на мой взгляд, было на тот момент оптимальным.

— Допускаете, что пройдет время и вы о нем пожалеете?

—Думаю, нет. Жалею о том, что вообще сложилась такая ситуация. Считаю, моя отставка на данный момент была необходима.

— Президент клуба пытался отговорить от ухода?

— Нет. Мы просто обсудили положение команды и как нам расстаться.

— Рекомендовали кого-то на пост главного тренера?

— С Якимцом у нас был разговор об этом. Мы поговорили о том, какой должен быть у команды наставник – молодой ли, возрастной, имеющий опыт работы на этом уровне или только начинающий. Но эта беседа ни к чему не обязывала. А от озвучивания конкретных фамилий я воздержусь.

— И все же вы считаете, что у команды в ближайшее время появится главный тренер или дальше будет работать Григорий Михалюк?

— Я не могу говорить за руководство «Руси». Уверен, что Александр Казимирович проанализирует ситуацию и примет именно то решение, которое будет лучше для команды.

— Насколько бы тренер свою отставку справедливой ни считал, почву для нее создают игроки. Заметили неловкость со стороны бывших подопечных?

— Одинакового отношения к уходу тренера в команде быть не может. Кому-то нравилось работать под его руководством, кому-то нет. Кто-то играл чаще, кто-то реже. Нравиться абсолютно всем тренер не может. Но некоторые игроки мне звонили и высказывали сожаление, даже в какой-то степени извинялись.

— Что ответили?

— Сказал, что также сожалею. И отметил, что это часть футбольной жизни. Понимаю, никто такого исхода не хотел, все старались выступать как можно лучше. Но иногда возникают ситуации, когда требуется принять такое решение.

— Вы отмечали короткую «предсезонку». А что вообще думаете о системе «осень – весна» в реалиях второго дивизиона?

— Когда увидел наш календарь, то, признаюсь, оказался в шоке. Ненормально, когда перерыв между играми составляет полгода. Приходится думать, как заполнить это время – в каких бы турнирах поучаствовать, с кем и где товарищеские матчи провести. Но в такой ситуации получается, что долгое время команда тренируется ради тренировок. Это бессмысленно для профессиональной команды.

— Кое-кто такой формат называет прямо – шутовство.

— Считаю, что система «осень – весна» для второй лиги действительно не подходит. На мой взгляд, можно было бы немного растянуть чемпионат, играть строго раз в неделю, но проводить его по прежней системе.

— Когда тренер уходит в отставку, всегда возникает вопрос: что дальше?

— Пока ничего. И планов никаких нет. Я ведь такой развязки не предполагал, собирался работать в «Руси» до лета. Но понимаю, что после столь неудачного периода с работой придется тяжело. Особенно в Питере, где наши результаты на виду.

— Возможность возвращения в зенитовскую академию допускаете? Хотя бы на время.

— После того как я зимой расстался с «Зенитом», у меня никаких контактов с ним не было. Так что сказать по этому поводу нечего.

— Но желание туда вернуться есть?

— Самое большое у меня желание сейчас – отдохнуть морально и хорошенько подумать о своей деятельности в «Руси». О том, где я мог бы оказаться в будущем, пока даже мыслей нет.

sportsdaily.ru